Петр Романов - Россия и Запад на качелях истории. От Павла I до Александра II

О первом этапе – героическом захвате и обороне русскими Шипкинского перевала, а также об осаде Плевны – по понятным причинам написано очень много. О втором – гораздо меньше. Хотя именно этот этап Восточной войны интересен, если говорить о взаимоотношениях России и Запада.

В самый канун войны, уже заранее предвидя, что подозрения и раздражительность Англии в отношении России будут возрастать по мере приближения русской армии к Константинополю, Александр II пригласил к себе для доверительной беседы английского посла. Царь выразил сожаление, что англичане до сих пор боятся России, приписывая ей какие-то грандиозные завоевательные замыслы, причем основывают всю свою подозрительность на фальшивом документе.

«Вы пугаетесь призрака», – заметил государь. Он напомнил, что в 1829 году Николай I и его армия уже приближались к Константинополю, но не стали его брать, хотя сделать это было тогда просто. Александр II сказал:

России приписывают намерение покорить в будущем Индию и завладеть Константинополем. Есть ли что нелепее этих предположений? Первое из них – совершенно неосуществимо, а что касается до второго, то я снова подтверждаю самым торжественным образом, что не имею ни этого желания, ни намерения.

Англичане, подумав над словами императора, в свою очередь пригласили русского посла и вручили ему ноту, где «во избежание недоразумений» перечислили те пункты, на которые не должны распространяться военные действия. Несоблюдение этого условия затронуло бы интересы Англии и повлекло бы за собой вооруженное вмешательство Лондона в войну. Среди «неприкасаемых пунктов» значились: Суэцкий канал, Египет, Константинополь, Босфор, Дарданеллы и Персидский залив. Прочитав бумагу, русские тут же ответили согласием, еще раз дав англичанам «самое благородное слово», что в Царьград (Константинополь) не войдут.

Первую тревожную телеграмму о том, что «турки бегут слишком быстро», царь получил от своего брата, великого князя Николая Николаевича, командовавшего русскими войсками, в начале января 1878 года:

С 3-го января… военные события до того изменились, что после нового разбития армии Сулеймана у Филиппополя стою у ворот Адрианополя… Продолжать военные действия имело бы последствием занятие Адрианополя и движение далее на Константинополь, влекущее за собою неизбежное в военном отношении занятие Галлиполи, что, согласно и твоим указаниям, было бы лишь усложнением дел политических. Посему… я не мог не объявить уполномоченным Порты условий мира… Из первого свидания с турками я вынес убеждение, что всякая искусственная затяжка переговоров при быстроте нашего наступления может только произвести в Турции, а быть может, и в Европе, неблаговидное впечатление: как будто мы желаем выиграть время для большего захвата неприятельской страны.

Новая телеграмма – новый призыв о помощи:

События так быстро совершаются и опережают все возможные предположения, что если так Бог благословит далее, то мы скоро можем быть невольно под стенами Царьграда… Сами уполномоченные Порты говорят, что их дело и существование кончены и нам не остается ничего другого, как занять Константинополь.

Следующая телеграмма победоносного главнокомандующего по своему тону носит уже почти отчаянный характер:

Ввиду быстро совершающихся событий, неожиданно скорого движения наших войск, возможного в эту уже минуту занятия нами Адрианополя… испрашиваю, как мне поступить в случае подхода моего к Царьграду, что легко может случиться при панике, которою объято турецкое население от Адрианополя до Стамбула включительно, а также что делать в следующих случаях:

1) Если английский или другие флоты вступят в Босфор?

2) Если будет иностранный десант в Константинополе?

3) Если там будут беспорядки, резня христиан и просьба о помощи к нам?

4) Как отнестись к Галлиполи, с англичанами и без англичан?

На конкретно поставленные братом вопросы Александр дает исчерпывающие ответы:

По 1-му. В случае вступления иностранных флотов в Босфор войти в дружественные соглашения с начальниками эскадр относительно водворения общими силами порядка в городе.

По 2-му. В случае иностранного десанта в Константинополе избегать всякого столкновения с ним, оставив войска наши под стенами города.

По 3-му. Если сами жители Константинополя или представители других держав будут просить о водворении в городе порядка и охранении личности, то констатировать этот факт особым актом и ввести наши войска.