Юрий Жук - Вопросительные знаки в «Царском деле»

Снос дома Ипатьева. Теперь – убийство памяти. Сентябрь 1977. Фото В. В. Шитова

Снос дома Ипатьева. 16 и 17 сентября 1977 года

В этой книге автором использованы некоторые нормы правописания, применявшегося в Императорской России до 1917 года в обозначениях сословно-династической принадлежности, названиях придворных и воинских чинов, государственных, частных и коммерческих учреждений. Сохранена при этом подобная историческая подлинность и в наименованиях государственных структур, должностных категорий партийных и советских работников, принятых в первые годы Советской власти. – Прим. ред.

Так, например, изначальная точка зрения американцев и администрации президента Вудро Вильсона заключалась в том, что Февральская революция 1917 года перевела Россию в идеальное положение – установив прогрессивное правительство, Россия сможет развиваться от автократической страны в такую, которая в конечном итоге займёт своё должное место в ряду демократических наций.

Доменик Венер в своей книге «Белое и красное», опубликованной в Париже в 1997 году, цитирует телеграмму, которую Якоб Шифф в апреле 1917 года послал Павлу Милюкову, тогдашнему министру иностранных дел Временного Правительства: «Позвольте мне как врагу тиранической автократии, которая безжалостно преследует людей моей веры, поздравить Вас и русский народ» .

Думается, что узнав об этих намерениях, генерал Д. Х. Вильямс сообщил по своим каналам относительно планов Государя отправиться в Англию, ответом на что, вероятнее всего, послужила телеграмма короля Георга V от 7/20 марта 1917 года.

Но, подавая эту телеграмму, генерал М. В. Алексеев умолчал об одной немаловажной детали, которая имелась в записке-первоисточнике: «О приезде [Царской Семьи – Ю. Ж.] по окончании войны в Россию, для постоянного жительства в Крыму – в Ливадии».

По поручению генерала М. В. Алексеева, генерал Д. Вильямс сделал запись беседы, состоявшейся 6/19 марта 1917 года в Ставке между Вдовствующей Императрицей Марией Фёдоровной (приезжавшей туда для встречи с Государем) и Великим Князем Александром Михайловичем. (Текст этой беседы впоследствии был передан генералу М. В. Алексееву.) По мнению Вдовствующей Императрицы, «главным образом в данное время предстоит решить вопрос об отъезде Государя, который отказывается ехать куда бы то ни было без Государыни». Генерал Д. Вильямс пояснил, что уже телеграфировал в Лондон (см. п. 3 примечаний к данной главе), но Марию Фёдоровну в то время беспокоил вопрос о морском путешествии, ибо Она предпочитала, чтобы «Его Величество поехал в Данию». Великий Князь Александр Михайлович выразил опасение, что «какие-нибудь революционеры могут задержать поезд или оказать какие-нибудь затруднения дороге», на что генерал Д. Вильямс ответил, что « … мы – военные представители союзников готовы сопровождать Государя до Царского Села». Великий Князь сказал, «…что это является необходимым и настаивал весьма энергично, чтобы я (Д. Вильямс. – Ю. Ж.) настоял на этом даже против желания Его Величества». Генерал Д. Вильямс обещал обо всём телеграфировать своему послу, а в заключение выразил собственное мнение, что Великим Князьям следовало бы обратиться к народу с манифестом о признании нового российского правительства с целью обеспечения продолжения войны («Совсем непрактичный совет» – сделал свою отметку на тексте записи этой беседы генерал М. В. Алексеев.

Эта телеграмма не была получена Государем, который отбыл из Ставки в Царское Село утром 7/20 марта 1917 года.

2/15 марта 1917 года, то есть уже в день отречения Государя Императора Николая II от Российского Престола, на заседании Кабинета Министров Министр иностранных дел П. Н. Милюков сделал сообщение, которое нашло своё отражение в Журнале № 1 заседания Временного Правительства:

«Министр иностранных дел по вопросу о дальнейшей судьбе членов бывшей императорской фамилии высказался за необходимость выдворения их за пределы Российского государства, полагая эту меру необходимой как по соображениям политическим, так равно и небезопасности их дальнейшего пребывания в России. Временное Правительство полагало, что распространять эту меру на всех членов семьи дома Романовых нет достаточных оснований, но что такая мера представляется совершенно необходимой и неотложной в отношении отказавшегося от престола бывшего императора Николая II, а также и по отношению к великому князю Михаилу Александровичу и их семьям. Что касается местопребывания этих лиц, то нет надобности настаивать на выдворении за пределы России и при желании их оставаться в нашем государстве. Необходимо лишь ограничить их местопребывание известными пределами, равным образом как ограничить и возможность свободного их передвижения».