Владимир Дмитриев - «Всадники в сверкающей броне» - Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн

Будучи опытным царедворцем и понимая, что на данный момент кардинально изменить ситуацию ему не удастся, Филиппик решил сделать все возможное, чтобы осложнить судьбу своему преемнику. С этой целью он отправил Ираклию письмо с указанием обнародовать изданный недавно императорский эдикт о сокращении на четверть жалованья воинам и содержания войска. Сам Филиппик знал об указе раньше, но считал невыгодным для себя доводить содержание документа до своих солдат. Отдав эти последние распоряжения, смещенный стратиг направился в Константинополь и стал выжидать.

Еще по пути к месту назначения Приск приказал ожидавшему его войску собраться в Монокарте. Вскоре туда прибыл и он сам. Вышедшая из города армия встречала нового командующего в трех милях от Монокарта, но первое знакомство воинов со своим новым командиром было омрачено возникшим по вине самого стратига инцидентом. Дело в том, что, согласно старинной традиции, новый командующий при первой встрече с вверенным ему войском должен был спешиться и, проходя вдоль выстроившихся солдатских шеренг, радушно приветствовать воинов. Однако Приск (то ли по незнанию, то ли из-за своего высокомерия) не сделал этого, чем вызвал сильную, но пока еще глухую неприязнь у подчиненных.

Через несколько дней недовольство из тайного стало явным. Среди воинов распространилась новость о сокращении довольствия, и в войске вспыхнул открытый мятеж. Солдаты с кольями и камнями в руках двинулись к палатке Приска и окружили ее. Со всех сторон в адрес стратига неслись крики и угрозы. Поняв наконец, что происходит, Приск попытался успокоить разбушевавшихся воинов путем уговоров, но этим разъярил толпу еще больше. С огромным трудом и риском для жизни Приску удалось избежать опасности. Выручило полководца то, что у одного из сопровождавших его императорских телохранителей оказался оседланный конь. Вскочив в седло и едва успевая уворачиваться (не всегда, впрочем, успешно) от летевших в него камней, Приск бросился вон из лагеря. Прискакав в Константину, стратиг тут же подготовил письменное распоряжение о выдаче своим воинам довольствия в полном объеме без всяких сокращений.

Однако приказ командующего не возымел ровно никакого эффекта: бунт в войске продолжался. Вскоре известия о мятеже в восточной армии достигли столицы. Маврикий, узнав о событиях в Месопотамии, попытался исправить положение возвращением на должность стратига Филиппика (благодаря интриге которого в значительной мере и возникла сложившаяся ситуация), однако и это решение не было встречено воинами с энтузиазмом: они поклялись, что не примут Филиппика в качестве командующего. Оставалось последнее, многократно испытанное и самое надежное средство — задобрить взбунтовавшихся солдат щедрыми денежными раздачами. С этой целью на восток с большой суммой денег император направил Аристобула — «куратора царских домов».

Тем временем военная обстановка на границе резко обострилась. Используя создавшееся положение, персы практически безнаказанно совершали нападения на византийскую территорию, подвергая грабежу пограничные районы. Местное население в результате страдало и от вражеских, и от своих солдат: и те и другие одинаково беззастенчиво разоряли хозяйство приграничных провинций. Однако даже среди всеобщего хаоса в византийском войске нашлись командиры, способные своим авторитетом оказать влияние на ход событий. Одним из них оказался Герман, дукс Дамаска, которого сами восставшие солдаты избрали своим командиром. Сумев собрать под своим началом примерно тысячу боеспособных воинов, Герман быстрым маршем подошел к Константине, отбросил от города осаждавших его персов, а затем, пополнив свой отряд новыми силами и доведя его численность до четырех тысяч человек, сам вторгся во владения Сасанидов и подверг грабежу находившиеся вблизи границы селения персов. К этому времени в Монокарт прибыл и Аристобул. Успех Германа и захваченная добыча в сочетании с денежными раздачами Аристобула смягчили настроение солдат. Умиротворенное войско вновь было готово к боевым действиям.

Армия разделилась на две части: одна из них двинулась к Мартирополю с целью предотвращения его возможного захвата персами, другая же перешла границу и собиралась вторгнуться в персидские владения в Месопотамии. Однако персам стало известно о планах Германа, и оказавшаяся на вражеской территории византийская армия была встречена персидскими войсками под командованием Марузаса. Поняв, что внезапного вторжения не получилось и дальнейшее продолжение боевых действий чревато как минимум серьезными потерями, византийцы двинулись обратно, рассчитывая соединиться со стоявшей под Мартирополем армией для организации совместной обороны. Персы преследовали отступающих по пятам, стремясь не допустить объединения двух армий, однако это им не удалось, и под Мартирополем Марузас был вынужден вступить в сражение с объединенным византийским войском. Об ожесточенности битвы говорит тот факт, что в ней погиб сам командующий персидской армией. Она была разбита, более трех тысяч персов (включая командиров обоих флангов сражавшегося войска) оказалось в плену. Спаслось лишь около тысячи воинов, которым с огромным трудом удалось прорваться к Нисибису.