Дмитрий Язов - Карибский кризис. 50 лет спустя

«Если бы было официально объявлено о поставках советского оружия и вводе советских войск на Кубу, – отметил X. Рискет, – то ни США, ни какая-либо другая страна не могли бы обвинить Москву и Гавану в ведении нечестной политики, вынашивании коварных и вероломных планов, которые ставили бы под угрозу безопасность США». С точки зрения международного права, устава ООН, Куба и Советский Союз имели полное право заключить договор о военной помощи и поддержке. «Если договор полностью законен и легитимен, – подчеркнул Рискет, – то зачем держать его в тайне?» По его мнению, договор нужно было бы обнародовать приблизительно в июле 1962 года, открыто объявив о поставках военной техники и оружия для кубинской армии.

Другое дело, что вокруг такого шага Москвы и Гаваны необходимо было развернуть широкую пропагандистскую кампанию как на Кубе, так и на международной арене. С политической точки зрения легитимность военному союзу Гаваны с Москвой придавала антикубинская политика США, провалившаяся операция вторжения на Остров свободы в районе Плайя-Хирон, явные агрессивные приготовления новой крупномасштабной операции по свержению революционной власти.

«Куба, – подчеркнул X. Рискет, – не только имела право, но и должна была попросить помощи у дружественной страны для защиты от этой агрессии. Нужно было эффективно противостоять возможной угрозе, а еще лучше – убедить противника, что подобное нападение будет ему очень дорого стоить».

Советский Союз и Куба, согласовав детали операции «Анадырь», решили сохранить ее в тайне. Однако они понимали, что секретный характер операции без оглашения военного договора между Москвой и Гаваной был очень опасным. Если бы Вашингтон узнал об этом договоре окольными путями, он бы получил очень серьезные военно-политические и моральные преимущества. X. Рискет подробно проанализировал эти преимущества, которые сводились к следующим моментам:

США получили бы стратегическую инициативу;

США предстали бы перед всем миром как жертва коварного обмана, ведь СССР по всем каналам заявлял, что не собирается вводить на Кубу стратегическое наступательное оружие.

14 октября 1962 года американцы «взломали» советский секрет – их авиация обнаружила на Кубе позиции ракет средней дальности. С этого момента они обрели военно-политические и моральные преимущества…

X. Рискет рассказал о том, как рождался советско-кубинский договор о военном сотрудничестве. Его проект начал обсуждаться Раулем Кастро и маршалом Р. Я. Малиновским в Москве в июле 1962 года, а затем проект договора был привезен советским послом на Кубу в августе месяце.

Фидель Кастро, по словам Рискета, считал, что в том договоре «не было острой необходимости», что договор «не совсем политически оправдан». Фидель доработал проект документа и предложил три варианта его названия. С готовым кубинским вариантом договора в конце августа 1962 года в Москву послали представительную официальную делегацию во главе с команданте Эрнесто Че Геварой. Последний имел полномочия подписать договор и инструкции от Фиделя: предложить советскому правительству немедленно опубликовать документ.

Н. С. Хрущев согласился с изменениями и дополнениями, внесенными Ф. Кастро, но отверг предложение о немедленном опубликовании договора. Хрущев мотивировал свою позицию двумя соображениями: желанием дождаться конца президентских выборов в США и стремлением придать больше пафоса объявлению о советско-кубинском договоре. Дело в том, что Хрущев хотел лично присутствовать на заседании Генеральной Ассамблеи ООН в ноябре 1962 года, где планировал официально вместе с Фиделем Кастро объявить о подписании совместного соглашения.

Несмотря на всю настойчивость кубинской стороны опубликовать договор хотя бы в сентябре, Москва оставалась непреклонной.

Хорхе Рискет Вальдес дал свою оценку позиции Кубы по вопросу военного договора с Советским Союзом. «Куба никогда не говорила о том, какое оружие поставлялось на Кубу, – отметил он, – не определяла его как оборонительное или наступательное. Мы всегда считали легитимным и законным наше право на обладание тем видом оружия, которое мы считаем нужным для обеспечения собственной обороны перед лицом внешней угрозы, нацеленной на нашу страну. Ни секретность, ни обман не были нашей позицией, а этика и политкорректность были характерными особенностями лидеров Кубинской революции, возглавляемой Фиделем Кастро». В конце своего выступления кубинский представитель сделал категоричный вывод в адрес советской позиции: «Когда советские секретные планы были раскрыты, правительство СССР было обвинено во лжи, обмане и вероломстве. Тем самым США получили очевидное преимущество как в глазах мировой общественности, так и у себя в стране».