Дмитрий Язов - Карибский кризис. 50 лет спустя

Пока шло заседание, директор ЦРУ Маккоун получил и озвучил новую информацию: «Нам поступили предварительные донесения, которые, похоже, свидетельствуют, что некоторые советские суда полностью заглушили двигательные установки».

Услышав это, госсекретарь Дин Раск шепнул на ухо М. Банди: «Мы смотрели друг другу глаза в глаза, и, похоже, русские моргнули…»

25 октября в 7.15 утра советский танкер «Бухарест» вошел в зону «карантина». Так как у американской стороны не было оснований подозревать танкер в перевозе запрещенных грузов, американский патрульный корабль ограничился визуальным наблюдением и запросом о характере перевозимого груза.

Утром в журнале «Таймс» вышла статья известного и весьма влиятельного журналиста-политолога У. Липпмана, в которой ставился вопрос об «обмене» американских ракет в Турции на советские ракеты на Кубе. По мнению многих политиков, эта статья была «заказной», однако Липпман выражал свою точку зрения. Материал вызвал негативную реакцию официальной американской администрации и Турции.

В течение недели с 21 по 27 октября 1962 года между СССР и США состоялась целая серия контактов и обменов мнениями, в которых приняли участие как официальные лица двух сторон, так и «независимые» посредники. С американской стороны это были брат президента Роберт Кеннеди, госсекретарь Дин Раск, бизнесмен Уильям Нокс, журналист Джон Скали. Советскими партнерами были посол СССР в Вашингтоне Анатолий Добрынин, сотрудник посольства Александр Фомин (ЦРУ США знало, что это был руководитель резидентуры советской разведки в Вашингтоне А. Феклисов), советник по вопросам печати при посольстве СССР в Вашингтоне Г. Большаков. Активное участие в поиске и достижении компромисса сыграл исполняющий обязанности Генерального секретаря ООН У Тан, посылавший личные послания в Москву и Вашингтон.

Тем временем Куба готовилась к отражению агрессии со стороны США, вела подготовку к боевым действиям. В этот день на совещании у начальника Генерального штаба РВС Кубы Ф. Кастро дал оценку сложившейся обстановки и особенно беспрерывным полетам американских самолетов над кубинской территорией: «Куба не признает бандитское, пиратское право никакого военного самолета нарушать свое воздушное пространство, так как это наносит существенный ущерб ее безопасности и создает предпосылки для нападения на нашу территорию. Это неотъемлемое законное право на оборону, и, следовательно, любой боевой самолет, вторгшийся в кубинское воздушное пространство, подвергается риску попасть под наш оборонительный огонь». Фидель Кастро отдал приказ своим силам ПВО сбивать все низко летящие американские самолеты. Такое предупреждение было не лишним: в небе над островом на самых низких высотах постоянно кружили американские самолеты-разведчики.

На основе собранной информации Пентагон вел тщательное военное планирование возможной военной операции против Кубы. Новым планом предусматривалось нанесение ежедневно трех массированных ударов. Авиационная кампания должна была продолжаться столько, сколько необходимо для полного уничтожения ВВС Кубы. В первый день операции предполагалось осуществить 1190 самолетовылетов бомбардировочной и штурмовой авиации.

Реальность американской агрессии против Кубы в Москве оценивали как очень высокую. Это подтверждалось и данными разведки, и сообщениями по линии Министерства иностранных дел.

24 октября резидентура КГБ в Нью-Йорке доложила политическому руководству нашей страны: «24 октября с. г. в частной беседе советник-посланник миссии США при ООН Нойес сообщил, что если попытки посредничества нейтральных стран в споре между США и Кубой не дадут результатов и если СССР и Куба не дадут заверений, что ядерные ракеты и другое оружие на Кубе не будут уничтожены, то США вряд ли удастся избежать прямой военной интервенции. При этом Вашингтон руководствовался почти единогласной поддержкой в этом вопросе со стороны стран Латинской Америки.

24 октября с. г. заместитель постоянного представителя США при ООН Йост рассказал, что вооруженные силы США закончили подготовку к военным действиям против Кубы и приступили к подготовке высадки войск на территорию Кубы».

25 октября в Москву пришла шифровка от нашего посла в Вашингтоне А. Добрынина, в которой он докладывал о высокой вероятности военной акции Вашингтона против Гаваны:

«Сегодня ночью (около 03.00 по вашингтонскому времени) наш корреспондент – сотрудник ближних соседей – был в баре пресс-клуба Вашингтона, где обычно всегда собирается много корреспондентов.