Александр Щипков - Плаха. 1917–2017. Сборник статей о русской идентичности

Член Экспертного совета Всемирного русского народного собора Александр Посадский даёт очень точный диагноз европейской русофобии. Его точка зрения достойна обширного цитирования.

«Опираясь на исследования Михаэля Хорбсмайера, приходится констатировать, что Россия стала вызовом для западноевропейской космологии <���…> Интеллектуалами эпохи Возрождения <���…> предлагается новое видение принципов формирования коллективной идентичности – через абстрагирование от традиционно понимаемых социальных уз. <���…> Деятели Ренессанса открывают для себя возможности экспериментирования с идентичностью, конструктивистские подходы к ней, что увязывается с радикальным оппонированием традиционным идентичностям как архаическим и несовременным. <���…> Подобная номадическая идентичность обретает себя не в утверждении положительных содержательных принципов, а в абсолютизации отрицательных. Она начинает конструироваться путем негативных дискурсов. При этом последние воспроизводят самые архаичные стереотипы и предрассудки. Содержательные основания идентичности утончённо подменяются фетишизацией собственного эго, нивелированием традиционных ценностей и форм жизни. Тем самым делаются попытки прикрыть смысловую пустоту номадических авантюр. Приходится признать, что негативные дискурсы со временем приобретают гегемонистские формы, обнаруживая тяготение к ассимиляции, подавлению и разрушению различных социальных сценариев <���…>. В России утвердилось надконтекстуальное и эссенциалистское видение истории народов. Это означает, что смысл их исторического бытия не может быть сведён к социальным контекстам. Он не есть продукт искусственного субъективного конструирования, но обладает глубинным содержанием, восходящим к фундаментальным духовным ценностям и смыслам <���…>. Русские рассказывают историю европейских народов как историю надконтекстуальных “Я”. Упорное нежелание русских связать свою судьбу с “дивным новым миром” номадической идентичности, оппонирование её различным версиям делает их оплотом традиционной духовности. Так было в XVI веке. Но, похоже, XVI век продолжается и сегодня». Однако интеллектуалы Запада «прочитывают во всём этом лишь конкурирующий нарратив, что даёт импульс формированию идеологической машины, производящей русофобские мифы. Обвинение в нецивилизованности – возмездие за эссенциализацию представлений о человеческих сообществах, отстаивание питающих идентичность традиционных нарративов. Репрезентация альтернативной истории русских как варваров – маскировка неудач экспериментирования с европейской идентичностью». [22]

Следует ещё отметить, что наряду с традионализмом, эссенциализмом и отрицанием номадической стратегии «конструирования идентичностей» негативную реакцию многих западных интеллектуалов вызывает популярность в России эгалитарных идей и социальных моделей, причём не в конструктивистской версии западных социалистов, а в органических формах византийской наследственности и потому соединённых с традиционализмом, а не противостоящих ему на либертарианский манер.

Сказанное означает, что России необходимо культивировать самообраз «другой Европы», а не отдельной «страны-цивилизации» или некоего центра «евразийского консенсуса», тем более что стремительная дехристианизация Запада создаёт для этого идеальные условия. Но вписывание своих социокультурных кодов в текст европейской идентичности потребует преодоления мощной инерции и фильтрующих механизмов.

Социокультурный код – это система базовых понятий, составляющих национальную культурную и языковую картину мира, которую не так легко формализовать и репрезентировать вовне, хотя подсознательно она «вшита» в сознание русских. Первый этап кодирования русского дискурса заключается в переводе византийского социокультурного наследия на язык общерусской традиции в его нынешнем виде. И этот этап до сих пор не завершён. Второй этап даже не начат: это перевод самого русского дискурса на современный космополитический язык («космолингву»). Но эта работа должна стать делом ближайшего будущего.

«Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года» определяет положение русского народа в России в качестве «системообразующего ядра».

В начале 2014 года президент России Владимир Путин справедливо назвал русский народ крупнейшим разделённым народом мира и напомнил о необходимости защиты русских общин за границей. Парадокс ситуации заключается в том, что государствообразующий народ является в то же время разделённым народом. Идея, которая запустила процесс исторического воссоединения русских, называется ирредентизм – слияние, воссоединение частей одного народа.