Игорь Князький - Император Траян

Откупался Домициан от буйных даков с замечательной щедростью. Известно, что, когда уже наш герой утвердится на Палатине, то он будет весьма удручён тем количеством денег, которые они (даки) получали ежегодно». [168] Дион Кассий. Римская история. LXVIII, 6 (1).

Сии великодушные выплаты отнюдь не делали даков более к Риму расположенными. Тацит однозначно писал про племя даков, что они «никогда не были по-настоящему верны Риму. [169] Тацит. История. III, 46. Писал он это, правда, ещё о событиях времён войны за власть между Веспасианом и Вителлием. Тогда даки на время захватили оба берега Дуная в Мёзии и собирались даже напасть на лагерь легионов, что пресёк решительными действиями военачальник Муциан. Но, очевидно, что «неверность» даков римлянам была явлением постоянным.

Мир с даками Домициан заключил в 89 г. Тем же годом, как мы помним, датируется и мятеж Сатурнина, на подавление которого Марк Ульпий Траян со своим испанским легионом не успел, но за похвальную верность законному принцепсу был щедро вознаграждён наместничеством в Верхней Германии. Наш герой достойно исполнял свой долг и на верхнем Рейне, и на верхнем Дунае, но не все римские военачальники в эти годы столь же успешно справлялись со своими обязанностями. В 92 г. XXI Стремительный легион был направлен на Дунай, чтобы сдержать вторжение сарматского племени язигов, поддержанных всё теми же унизившими Домициана маркоманами и квадами. И вот этот легион, основанный в 49 г. до Р.Х. Гаем Юлием Цезарем, славно сражавшийся под знамёнами Тиберия в его победных кампаниях в Реции и Паннонии, принимавший участие в германских походах Германика, включая знаменитую битву при Идиставизо, стойко защищавший рейнскую границу при Веспасиане, при сыне его был полностью истреблён и более никогда не восстановлен. Есть предположение, что между 89 и 92 годами этим легионом командовал Публий Корнелий Тацит. [170] Стивен Дандо-Коллинз. Легионы Рима, с. 201. Если эта версия верна, то, надо сказать, он своевременно завершил свою службу легата. Ибо иначе римская, да и вся мировая культура не обрели бы в его лице славного «бича тиранов» и «певца Империи и свободы».

Полная гибель ещё одного легиона под мечами сарматов и маркоманов, конечно же, не прибавила славы правлению Домициана. Впрочем, при божественном Августе Рим потерял целых три легиона в Тевтобургском лесу. И, если нет никаких прямых оснований винить лично Домициана в катастрофах V легиона в Карпатах и XXI легиона на Дунае, то вина Августа, назначившего никчемного Вара наместником только-только захваченной Германии между Рейном и Эльбой, за Тевтобургскую трагедию более очевидна.

Думается, восприятие и античными авторами, и многими историками Нового и Новейшего времён правления Домициана основывалось всё же не столько на военных неудачах, наряду с которыми были ведь и очевидные успехи, сколько на особенностях его внутреннего управления. Домициан — гонитель философов, преследователь христиан, возродивший для сената времена Нерона — вот образ, ставший едва ли не ходульным в исторической науке. В то же время можно обратить внимание и на ряд иных, стремящихся к более объективной оценке мнений. Как вполне адекватную оценивает военную политику Домициана В. Н. Парфёнов. [171] Парфёнов В. Н. Император Домициан как военный лидер: к постановке проблемы. — История в поиске новых смыслов: Сборник научных трудов Всероссийской научной конференции, посвящённой 90-летию со дня рождения проф. А. С. Шофмана и 60-летию проф. В. Д. Жигунина. Казань, 2003, с. 255–265. О неоспоримо позитивных начинаниях и очевидных достижениях его правления пишет Карл Крист, [172] Крист Карл. История времён римских императоров. Т. 1, с. 374. имея в виду его противодействие коррупции в судах и администрации Империи, ряд успешных экономических мер. Основа таких суждений — факты, приводимые Светонием, историком, отнюдь не благожелательным к Домициану: «Суд он правил усердно и прилежно, часто даже вне очереди, на форуме, с судейского места. Пристрастные приговоры центумвиров он отменял; рекуператоров не раз призывал не поддаваться ложным притязаниям рабов на свободу; судей, уличённых в подкупе, увольнял вместе со всеми советниками. Он же предложил народным трибунам привлечь к суду за вымогательство одного запятнавшего себя эдила, а судей для него попросить от сената. Столичных магистратов и провинциальных наместников он держал в узде так крепко, что никогда они не были честнее и справедливее». [173] Светоний. Домициан. 8 (1–2).