Марк Твен: Банковый билет в 1000000 фунтов стерлингов

- Милая, вы сейчас так красивы, что было бы преступлением просить меньше трех тысяч в год.

- Генри, Генри, вы нас обоих погубите!

- Не бойтесь. Будьте только так же красивы, как теперь, и положитесь на меня. Все кончится хорошо.

Вышло так, что мне же пришлось поддерживать в ней бодрость всю дорогу. Она спорила со мной и говорила:

- Не забудьте, пожалуйста, что, если мы будем просить слишком много, нам, может быть, совсем ничего не дадут; и что тогда с нами будет, если мы останемся совсем без средств и без заработка?

Нас впустил все тот же слуга; и оба они оказались тут как тут, наши пожилые джентльмены. Разумеется, они удивились, когда увидели, что со мной такое прелестное создание, но я сказал:

- Ничего, господа, это моя будущая супруга и помощница.

И я представил их и назвал по имени. Это их не удивило, они понимали, что у меня хватит смекалки заглянуть в справочник. Они усадили нас, были очень любезны со мной и, насколько могли, старались, чтобы Порция перестала смущаться и чувствовала себя как дома. И тут я сказал:

- Джентльмены, я готов дать вам отчет.

- Мы рады будем вас выслушать, - сказал мой джентльмен, - потому что теперь мы можем решить спор между братом Абелем и мной. Если вы выиграли для меня пари, вы получите любую должность, какая есть в моем распоряжении. Билет в миллион фунтов с вами?

- Вот он, сэр, - и я отдал ему билет.

- Я выиграл! - воскликнул он и хлопнул Абеля по спине. - Ну, что ты теперь скажешь, брат?

- Скажу, что он жив, а я проиграл двадцать тысяч фунтов. Никогда бы этому не поверил.

- Мой отчет еще не кончен, - сказал я, - и рассказывать придется долго. Разрешите мне навестить вас на днях и рассказать подробно всю историю этого месяца; ручаюсь, что ее стоит послушать. А пока взгляните вот на это.

- Что такое! Счет в банке на двести тысяч фунтов! Неужели они ваши?

- Мои. Я их заработал в тридцать дней, осмотрительно пользуясь небольшой ссудой, которую получил от вас. Я ничего не делал, только покупал разные пустяки и просил разменять билет.

- Ну, это поразительно! Просто невероятно, мой милый!

- Не беспокойтесь, у меня есть доказательства. Не принимайте моих слов на веру.

Теперь пришел черед Порции удивляться. Широко раскрыв глаза, она сказала:

- Генри, это в самом деле ваши деньги? Значит, вы мне сказали неправду?

- Да, милая, сказал. Но ведь вы меня простите, я знаю.

Она капризно надула губки и сказала:

- Не будьте так самоуверенны. Вам не следовало обманывать меня.

- О, вы должны простить меня, дорогая, должны примириться: ведь это была шутка, вы же понимаете. Ну, а теперь нам пора.

- Подождите, подождите! А как же вакансия? Ведь я хотел дать вам место, - сказал мой джентльмен.

- Ну, - сказал я, - я вам как нельзя более благодарен, но мне, право, не нужно никакого места.

- Но вы можете получить самое лучшее, какое имеется в моем распоряжении!

- Еще раз благодарю от всего сердца, но мне, пожалуй, даже и такого не нужно.

- Генри, как вам не стыдно? Вы плохо благодарите этого доброго джентльмена. Можно, я поблагодарю за вас?

- Ну конечно, милая, если вы можете сделать это лучше. Посмотрим, как у вас это получится.

Она подошла к моему джентльмену, села к нему на колени, обняла его и поцеловала прямо в губы. Оба пожилых джентльмена расхохотались во все горло, а я так и застыл на месте, просто окаменел, можно сказать.

Порция сказала:

- Папа, он говорит, что в твоем распоряжении нет такого места, какое он принял бы, и я обижена не меньше, чем...

- Дорогая моя, неужели это ваш папа?

- Да, это мой отчим, и самый милый, какой только может быть. Теперь вы понимаете, почему я так смеялась, когда вы мне рассказывали у посланника, каких хлопот и огорчений наделал вам план дяди Абеля и папы?

Разумеется, тут уже я не стал молчать и высказался напрямик, без всяких околичностей:

- О, простите меня, дорогой сэр, я беру свои слова обратно. У вас имеется свободная вакансия, которую я хотел бы занять.

- Какая же это?

- Вакансия зятя.

- Ну, ну, ну! Но, знаете ли, вы никогда еще не занимали этой должности и, конечно, не сможете представить рекомендаций, которые удовлетворяли бы условиям нашего договора, а потому...

- Испытайте меня, о пожалуйста, прошу вас! Только испытайте в течение каких-либо тридцати-сорока лет, и тогда...

- Что же, хорошо, если так, - берите ее.

Были ли мы оба счастливы? В самом полном словаре не найдется довольно слов, чтобы описать наше счастье. А когда через день-другой мои приключения с банковым билетом и счастливая развязка стали всеобщим достоянием, не говорил ли об этом весь Лондон и не смеялся ли? Да, еще бы.