Марк Твен - Простофиля Вильсон

Прошел, верно, час, слышу сигнал к отплытию; начинается суета. Потом гонг. Это значит: "Правое колесо задний ход", - я всю эту музыку назубок знаю. Снова гонг. Я шепчу: "Левое колесо передний ход". Третий раз гонг. А это: "Правое колесо стоп". Потом еще четвертый: "Правое колесо передний ход". Значит, мы идем к Сент-Луису, и никто меня теперь не схватит, и не к чему мне уже топиться! Я-то еще раньше слышала, что "Могол" делает теперь рейс до Сент-Луиса. Уже было совсем светло, когда мы прошли мимо нашей плантации, и на берегу я увидела много рабов и белых, они там каждый кустик обшаривали: это я им задала работу, - а мне-то что, пускай!

Тут как раз вышла на дежурство Салли Джексон, - когда я работала, она была у меня помощницей, а теперь уже сама стала старшей горничной. Она мне очень обрадовалась, и все начальство тоже обрадовалось. Я рассказала, что меня украли и продали в низовья реки, и они собрали мне двадцать долларов, а Салли подарила хорошее платье. Как только мы приехали сюда в город, я сразу пошла в тот дом, где ты раньше останавливался, а оттуда - сюда; а мне говорят ты уехал, но со дня на день должен воротиться. Ну я уж и не поехала в Доусон: боялась разминуться с тобой.

А в прошлый понедельник прохожу я по Четвертой улице, мимо одной из этих контор, где принимают объявления о беглых неграх и помогают их ловить, и, как ты думаешь, кого я там вижу? Моего хозяина! У меня со страху ноги подкосились. Он ко мне спиной стоял и разговаривал с каким-то человеком, и я видела, что он давал ему такие листки, какие развешивают, когда сбежит негр. А этот негр - я. И он за меня награду обещает. Верно я поняла?

Том слушал ее, и леденящий страх сжимал его сердце. "Как ни поверни, пропал я! - подумал он. - Ее хозяин сказал мне, что вся эта сделка кажется ему теперь подозрительной. Он получил письмо от какого-то пассажира с "Великого Могола", тот написал ему, что ехал сюда вместе с Рокси, и все на пароходе знали ее историю; потому хозяин думает, что, раз она бежала сюда, а не в свободный штат, значит я тут тоже замешан, и если я не найду ее и не верну ему в самый короткий срок, то он притянет меня к ответу. А я еще не хотел ему верить, не мог допустить, что материнский инстинкт изменил ей и она явится сюда! Ведь понимает же она, в какую я могу попасть беду. И вот вам - она и впрямь тут как тут! А я-то дурень, дал слово помочь ему разыскать ее, я же был уверен, что меня это ни к чему не обязывает. Если я рискну сдать ее теперь хозяину, тогда... но какой же у меня еще выход? Я вынужден это сделать, иначе он потребует с меня деньги, а где я их возьму? Я... я... что ж, ведь она сама сейчас говорила, что он хороший человек; если бы он побожился, что будет справедливо обращаться с ней, не даст изнурять ее работой и морить голодом..."

Блеск молнии озарил бледное лицо Тома, помрачневшее и осунувшееся от невеселых мыслей. Роксана встрепенулась и, словно осененная догадкой, сказала:

- Прибавь-ка огня. Я хочу разглядеть тебя получше. Вот так. Ну-ка, дай я посмотрю на тебя, Чемберс. Ты что-то бел, как полотно! Скажи, ты видел этого человека? Он приходил к тебе?

- Д-да.

- Когда же?

- В понедельник днем.

- В понедельник днем? Ты думаешь, он меня выследил?

- Кто его знает, может - да, а может - нет. Ему-то кажется, что выследил. Вот его объявление, которое ты видела на улице. - Том вытащил из кармана листок бумаги.

- Читай вслух!

Она задыхалась от волнения, и в глазах ее, горевших мрачным огнем, Тому почудилась затаенная угроза. На листе бумаги была изображена традиционная фигура бегущей негритянки, с головой, повязанной платком, с обычным узелком через плечо на палке. Первые слова объявления - "Сто долларов награды" были напечатаны жирным шрифтом. Том громко прочел текст - по крайней мере ту часть, где излагались приметы Роксаны и сообщались фамилия и адрес ее хозяина, временно находящегося в Сент-Луисе, а также адрес агентства на Четвертой улице. Он не прочел ей, однако, то место, где говорилось, что желающие получить вознаграждение могут сообщить свои сведения также мистеру Томасу Дрисколлу.

- Дай-ка мне этот листок!

Том успел сложить его и собирался сунуть назад в карман. По спине его пробежал холодок, но он ответил самым небрежным тоном:

- Этот листок? Ты же не умеешь читать! На что он тебе?

- Ничего, давай сюда!

Том отдал ей объявление с большой неохотой, которую даже не сумел скрыть.

- Ты мне все тут прочитал?

- Конечно, все.

- Подними руку и побожись!

Том подчинился. Не спуская с него глаз, Роксана бережно положила объявление к себе в карман.