Кирилл Назаренко - Флот, революция и власть в России - 1917–1921

Особо следует подчеркнуть то обстоятельство, что, если уж вооруженные силы стали силами «политического» типа, дальнейшее изменение ситуации (скажем, эволюция вооруженных сил в сторону «традиционной» армии) невозможно. Убрать с политической арены «политическую» армию (кроме вмешательства внешних сил) способно только массовое мощное революционное движение, которому удастся создать более сильную военную организацию, чем армия данного государства.

Стоит гражданскому правительству проявить слабость по отношению к политическим претензиям военных, как правительство тут же окажется заложником их амбиций. Вырваться из-под контроля «политической армии» гражданскому правительству практически невозможно, как это убедительно показал Г. И. Мирский [67]. Ведь создание вооруженной организации, параллельной регулярным армии и флоту, может встретить решительное сопротивление вооруженных сил. Попытка ликвидировать регулярную армию тем более вызовет сопротивление. В этом правиле могут быть исключения. Так, регулярные вооруженные силы России к осени 1917 г. достигли такой степени разложения, что уже не могли выступить на политической арене в качестве единого организма.

У гражданского руководства страны остается только один путь обуздания политических амбиций вооруженных сил «политического» типа – более или менее тихие чистки офицерского корпуса, которые также могут стать поводом для переворота. Испанское республиканское правительство в середине 30-х гг. не решилось на жесткие репрессии по отношению к известным ему вождям военного заговора, и в результате ссылка вождей стала поводом к мятежу. Для проведения жестких репрессий правительству надо было иметь сильную опору, альтернативную вооруженным силам, которую в условиях СССР 30-х годов объективно представлял НКВД. В Испании того времени аналогичной структуры в распоряжении правительства не было.

Принципиально важным является вопрос о переходе вооруженных сил одного типа в другой. Наиболее типичным вариантом является превращение «традиционной» армии в «революционную», а затем из «революционной» обратно в «традиционную» либо в «политическую». При этом ключевым моментом является изменение коллективной психологии офицерства и в первую очередь, высшего командного состава. Офицерский корпус при переходе от вооруженных сил «революционного» типа к «традиционному» должен отказаться от попыток влияния на гражданское руководство государства, безоговорочно признать господствующий политический режим и стать его безропотным слепым орудием. С. Т. Минаков в своих работах поставил вопрос о том, что неизбежной альтернативой репрессиям 30-х годов в Красной Армии была большая наступательная война за пределами границ СССР, наподобие наполеоновских войн [68]. Полагаем, что в данном случае мы имеем дело с закономерностью, которую можно сформулировать так: превращение «революционной» армии в «традиционную», а не в «политическую» возможно двумя путями – либо через завоевательную войну (вариант наполеоновской Франции), либо через масштабные чистки командного состава (СССР 30-х годов).

В случае реализации сценария завоевательной войны достигается компромисс между гражданским и военным руководством. При этом, с одной стороны, офицерский корпус имеет благоприятные перспективы для продвижения по службе и достаточно возможностей, чтобы отличиться, стяжать личную известность, упрочить свое положение. С другой стороны, большая война или серия войн отвлекают офицерство от внутренней политики, оставляя ее гражданским деятелям. Тем самым достигается определенная гарантия невмешательства армии во внутреннюю политику. Немаловажно, что участие вооруженных сил в боевых действиях смягчает конфликты между различными группировками внутри офицерского корпуса, так как ведение войны требует единства, а кроме того, лидеры тех или иных офицерских группировок имеют возможность показать на деле собственные таланты и способности, публично подтвердить или опровергнуть собственные претензии на руководящие посты.

Если же воплощение сценария завоевательной войны невозможно, то неизбежно встает вопрос об устранении от службы целых групп командного состава, сформировавшихся в «революционной» армии, не желающих и не способных воспринять ценности «традиционных» вооруженных сил. При этом ситуация усугубляется тем, что в условиях мирного времени крайне замедляется продвижение по службе, почти исчезает возможность снискать славу и награды, обостряется соперничество высших руководителей вооруженных сил. Это соперничество в условиях мира не может быть разрешено публичной демонстрацией способностей военачальников, руководящих армиями, фронтами и флотами в сражениях, что порождает закулисные интриги и подковерную борьбу. В результате гражданские власти, не желающие превращения вооруженных сил в армию «политического» типа, вынуждены проводить масштабные чистки офицерского корпуса более или менее жесткими методами. Так, во Франции и в Испании после реставрации Бурбонов происходят массовые увольнения офицеров «на половинное жалованье». В СССР в 30-е годы подобный процесс приводит к физическому уничтожению значительного количества военачальников и командиров разных уровней.