Михаил Черноусов - Советский полпред сообщает…

Стрэнг об этом еще не слышал, неожиданное сообщение Потемкина выбило его на мгновение из равновесия.

– Это, кажется, уже очень серьезно.

– Лорд Галифакс на днях сказал нашему полпреду, что к ежегодному нюрнбергскому съезду национал-социалистов в сентябре Гитлер попытается решить проблему Данцига.

– Наша страна, как и Франция, связана с Польшей договорными обязательствами, – с оттенком гордости произнес Стрэнг.

– Связаны. А мы, между прочим, не связаны.

Стрэнг с беспокойством следил за словами Потемкина.

– Таким образом, вы будете втянутыми в войну первыми. Если, конечно, выполните свои обязательства. Мы предлагаем вам единственно реальную основу для нашей общей безопасности.

– Я делаю все от меня зависящее, господин Потемкин.

– Тогда давайте совместными усилиями как можно скорее заключим пакт и одновременно военную конвенцию.

– О нет, господин Потемкин. Это две разные вещи. Я знаю позицию вашего правительства о единстве пакта и военной конвенции. Но мне поручили заниматься только пактом. Военная конвенция – дело военных, ее выработка займет слишком много времени. А нам надо спешить, как вы сами отметили.

– Но что такое пакт без военной конвенции?

– Пока у меня нет других инструкций, – развел руками Стрэнг.

…В этот день друг Чемберлена, министр авиации Кингсли Вуд, спросил премьера:

– Что нового с переговорами?

– Я все еще не потерял надежды, что мне удастся избежать подписания этого несчастного пакта.

Неделю спустя одна за другой в НКИД придут телеграммы полпредов из Парижа и Лондона. Суриц сообщит:

Вчера на приеме генерал Гамелен сказал мне, что согласно сведениям, поступающим от военных агентов, в частности от военного агента в Берлине, скоро можно ожидать выступления Германии против Польши. Военные мероприятия последних дней (маневры на линии Зигфрида и сосредоточение крупных сил в Словакии и Данциге) придают этой информации особую весомость и правдоподобность. Генерал Гамелен уверен, что японские мероприятия на Дальнем Востоке не случайно совпали с военными приготовлениями Берлина.

Майский телеграфирует:

Лорд Бивербрук, который до сих пор всегда утверждал, что разговоры о близости войны несерьезны, вчера говорил мне, что сейчас изменил свое мнение. На основании всей имеющейся в его распоряжении информации Бивербрук пришел к выводу, что война, вероятно, начнется нынешней осенью. По его утверждению, Германия производит в настоящий момент все необходимые приготовления. В августе мобилизация германской армии будет закончена, и кризис начнется с Данцига.

А тем временем Стрэнг, в соответствии с полученными в Лондоне инструкциями, будет изучать вопрос о том, как затянуть переговоры. В письме в Лондон от 20 июля он проанализирует имеющиеся возможности:

Мы могли бы принять советскую точку зрения о неотделимости политического и военного соглашений и разойтись в отношении косвенной агрессии. Или же мы могли бы принять советское определение косвенной агрессии и разойтись в отношении статьи об одновременном вступлении в силу политического и военного соглашений. Или мы могли бы не принять ни того, ни другого и разойтись в отношении обоих вопросов. Переговоры о военной конвенции могут тянуться месяцами и не дать результатов. Будет ли продолжение этой неопределенной ситуации лучше для нас, нежели окончательный срыв переговоров сейчас, – это вопрос большой политики, но я думаю, что это будет лучше. Срыв переговоров может встретить отрицательное отношение. Он подтолкнет немцев к действиям. Он может вынудить Советский Союз стать на путь изоляции или компромисса с Германией. С другой стороны, сам факт ведения военных переговоров, хотя и не дающих немедленных конкретных результатов, будет, вероятно, все же беспокоить Гитлера. Будет также менее вероятным, что Россия останется нейтральной.

С конца 1938 года и до самого начала второй мировой войны Англия вела тайные переговоры с Германией по различным каналам с целью достижения широкого соглашения о переделе мира. В таком соглашении были заинтересованы крупнейшие германские и английские монополии. Империалистическую сделку с Германией Лондон был готов оплатить отказом от гарантий независимости Польши и других стран Европы, срывом переговоров с СССР и даже предательством Франции. Переговоры проходили по инициативе британского правительства, которое, по словам Чемберлена, считало: единственное решение европейской проблемы возможно лишь по линии Берлин – Лондон. Целью Гитлера на этих переговорах было создание «священного европейского союза» с участием Англии и Франции против СССР.