Альманах Array - Триединство. Россия перед близким Востоком и недалеким Западом. Научно-литературный альманах. Выпуск 1

Мысль датского физика (и не менее губокого философа) есть проявление все той же потребности – соединения разрозненного, субъекта и объекта, чтобы предотвратить распад мировой субстанции. Обретая целостность, каждая сущность обретает Свободу. Обретая Свободу, не посягает на свободу другого, сосуществует со всеми неслиянно и нераздельно. Это высший тип единства, когда каждый сохраняет свою индивидуальность, – единство в духе. Оно вряд ли доступно вычислению, логическому обоснованию, но доступно интуиции.

Значит, и логика обретает свою утерянную половину, ту, которая позволяла древним прозревать высшую Истину. Ее можно разве что возлюбить, понять, сопереживая (войдя в один темпомир, где сосуществуют структуры разного возраста, – скажут синергетики). Может быть, это и есть неуловимая «любовь» (или жэнь) Конфуция: иероглиф, состоящий из «человека» и «двойки»: человек призван соединять сущее, не посягая на его природу. А японский поэт скажет: чтобы нарисовать сосну, надо стать сосной, почувствовать ее душу, биение ее сердца, прийти с ним в созвучие.

Внимание теперь привлекает не предмет, статичный, неподвижный, а то, что с ним происходит, – процесс, движение энергии. Сама Энергия едина, потому важно понять, какую форму она в данный момент принимает и куда направится в следующий, – что можно ждать от ее нового воплощения. Так, не ограничиваясь вторичными, видимыми признаками, можно узнать не относительную, а абсолютную истину, – увидеть вещь в ее подлинности, в ее Таковости, – говорят буддисты. Если причина внутри явления, то меняется отношение к внешнему миру, он, собственно, перестает быть внешним. Человек чувствует свою причастность, единосущность с ним. Не человек и мир, а мир в человеке и человек в мире, – они родственны. Зависимость – не от произвола субъекта и не от механической причины, а от высшего Закона, который направляет сущее к Благу. При этом каждая вещь следует своему предназначению, своему ли. Все само по себе, и все едино в Духе.

Получается, что мир подобен не моноцентрической модели, тем более – не антропоцентрической, а полицентрической или «сингулярной» (по выражению Бердяева). Это значит, что центр везде, в каждой точке. И сама эта точка не нуждается в опоре, ибо связана с высшим Бытием, – есть целое, микромир. Всякое же целое открыто другому целому, едино с ним в высшем смысле. В незаконченном «Словаре символов» Павла Флоренского «точка» определяется как символ единого: пустота и полнота, свет и тьма, единица и нуль, мир видимый и невидимый одновременно. (Естественно, такой «Словарь», указующий на Свободу, как смысл и цель Бытия, не мог в те годы появиться, а его автор не лишиться жизни.)

Собственно, точка – коррелят Небытия, вспышка Вакуума, который теперь переосмысляется на восточный лад, как полнота непроявленного мира, потенциальное бытие неисчерпаемых возможностей. Это и свертывание энергий Инь-Ян в Великом Пределе – Тайцзи, чтобы в полном покое обновиться. На Востоке представление об изначальности Небытия, у которого нет точки отсчета, и не могло привести к дискуссии, к последовательному причинно-следственному ряду: все здесь и теперь. Точка – мгновенное проявление Единого, соединяет Небо и Землю. Каждая из них – центр Бытия. Сколько точек, столько и сущностей, несцепленных линией, свободных, способных проявить себя неожиданным образом («неожиданным», случайным, если смотреть снизу, где незаметна жизнь Целого). Каждая из них свободно соединяется с Абсолютом, что и позволяет этим точкам не распадаться, не впадать в дурное множество, как это происходит, когда обрывается связь с Высшим, как его ни назови. В Аватамсака-Сутре мир предстает как бескрайняя сеть Индры, украшенная драгоценными камнями, которые блестят при восходе солнца так, что каждая драгоценность отражает все остальные.

А буддийский монах Фа-цань (643-712) скажет: «Когда один представляет всех, каждый индивид, соответственно, есть центр Вселенной. Когда индивид А – господин, все остальные индивиды и природа, т.е. весь мир – его вассалы. В то же время А – вассал по отношению к Б и С.?…каждый индивид одновременно и господин и вассал… Один идентичен многим, многие идентичны одному. Мир творится каждым существом. Индивидуум и мир взаимно создают друг друга. Но если многие соединяются в одном, значит, каждый индивид есть центр Вселенной» [253]. В Дзэн эта мысль звучит как «Одно во всем, и все в Одном».

Преодоление линейности и закрытости, которых и нет в природе, ведет от схемы к жизни, от объекта, которым можно распоряжаться по своему усмотрению – препарировать, разъединять, соединять («правильно мыслить, – по Аристотелю, – значит разделять разделяемое и соединять соединяемое») к его единству с субъектом. Все резонирует друг на друга: в одном месте тронешь, в другом – отзовется. Ощущение Всеединства пробуждает Совесть в человеке. Субъект соединяется с объектом, наблюдатель с наблюдаемым, и все меняется. Физико-математическая наука приобщается к онтологической Справедливости.