Леонид Борисов - Жюль Верн

- "Нантский вестник"! Чрезвычайная новость! Небывалое событие из мира таинственного и чудесного! Каждый отец и каждая мать должны купить номер "Нантского вестника" и хранить как семейную реликвию! Удивительное происшествие!

Засияло солнце великой удачи месье Турнэ. Все газеты были проданы. Все население Нанта было взбудоражено. Все хохотали, поминая дьявола и великомучеников, однако все склонны были верить тому, что им преподнесла маленькая газета.

Днем, возвращаясь из суда, месье Верн постучал в дверь кабинета издателя и редактора "Нантского вестника". Турнэ впустил его, изогнувшись под прямым углом, усадил в кресло и почтительно замер в отдалении.

Пьер Верн - солидный, упитанный человек лет тридцати на вид, с небольшой, квадратиком подстриженной бородкой, в очках, из-под которых прямо на издателя глядели глубоко посаженные серые глаза, оперся на массивную трость и сказал:

- Я прочел сегодняшний номер вашей газеты. Все четыре страницы.

- В этот номер вложено столько труда, - вкрадчиво пропел Турнэ. Надеюсь, вам понравился сегодняшний номер, месье Верн?

Верн снял очки.

- Мне очень тяжело сознавать, - начал он, - что в колыбель, где лежит мое дорогое дитя, мой сын, заглянула такая богопротивная фея, как вы, сударь! Тяжело и грустно. Да!

- Это не я, честное слово, не я, - пролепетал Турнэ.

- Кто же, если не вы? Вольтер? Дидро? Или сам Шекспир?

- Мой швейцар, месье Верн! Клянусь честью, мой швейцар!

- Швейцар? Гм... - Верн приставил к переносице указательный палец и прищурился, силясь что-то понять, припомнить. - Швейцар, вы говорите? Гм... Его зовут Барнаво?

- Он самый, месье Верн! Барнаво! Дела мои пошатнулись! Барнаво научил меня, как поправить их. Он дал мне совет...

- Барнаво... Гм... - повторил месье Верн. - Искусно! Барнаво... помню, помню этого человека...

Турнэ решил именно в этот момент круто переменить тактику. Он сказал:

- Я хотел сделать приятное вам, месье Верн. Я приказал Барнаво: сделайте, мой друг, что-нибудь приятное нашему дорогому месье Верну! Он и сделал. Что касается предсказания мадам Ленорман...

- Вот именно, мадам Ленорман, - произнес Верн и поднялся с кресла. - Ее адрес! - грозно и властно добавил он, вскидывая голову. - Насколько мне известно, мадам Ленорман уехала в Америку. Но я этому не верю. По иску частных лиц с нее причитается около двухсот тысяч франков. Дело поручено мне. Слышите? Мне! Еще два года назад я взялся за это дело.

- Желаю удачи, месье Верн, - стараясь сдержать дрожь во всем теле, сказал Турнэ.

- Немедленно адрес мадам Ленорман! - загремел Верн. - Адрес, и я ухожу. И все вам прощаю, слышите? Прощаю вам тот непростительный поступок, по милости которого весь Нант, все тридцать тысяч жителей его склоняют мое имя во всех падежах!

-Только адрес? - спросил Турнэ, чувствуя, что малая толика дрожи осталась только под коленками.

-Только адрес. Прошу и требую. Иначе...

Турнэ выбежал из кабинета и кинулся в швейцарскую. Барнаво лежал на диване и, ероша свою рыжую шевелюру, читал свежий номер парижского журнала "Фарс".

- Адрес Ленорман! - воскликнул Турнэ. - У меня си-Дит адвокат Верн. Да, тот самый. Он все простил, у него есть сеРДЦе, но нет адреса мадам Ленорман. Вы заварили эту ка-ШУ, Барнаво! Давайте адрес!

- Никто и никогда не заваривал кашу, - спокойно отозвался Барнаво, переворачивая страницу журнала. - Каша не кофе, сударь. И плюньте на всех гадалок и их предсказания! Давайте обдумывать следующий номер.

- Адрес, Барнаво, адрес, или я и не знаю, что сделаю с вами! - кричал взбешенный издатель.

- Ничего вы со мной не сделаете, - махнул рукой Барнаво. - Теперь мы оба - и я и вы - на весах мадам Судьбы. Делать будет она, нам остается ждать и надеяться. А вы - адрес! Выдумать его, что ли!

- Выдумайте, Барнаво, выдумайте! У вас это получится!

- Сколько угодно! Ну, хотя бы такой: Ницца, Цветочная набережная, четыре. Можете сказать - сорок, если не нравится четыре. Пансион... ну, пусть будет пансион Анжелики Сету. Да вы перепутаете, я вам напишу. Вот возьмите, успокойте вашего Верна!

Турнэ выбежал из швейцарской. Барнаво удобнее расположился на диване, зажег пятую свечу на столике и, ухмыляясь, произнес:

- Ленорман! Почему-то все сегодня интересуются Ленорман. Я что-то упустил, я ожидал, что героем дня буду я, Барнаво... Ну что ж, подождем. Судьба всегда за тех, кому нечего терять.

Турнэ вручил Пьеру Верну адрес Ленорман. Адвокат, высоко подняв голову, с достоинством удалился. Слава тебе, боже, гроза прошла, но все же хорошую погоду на ближайшее будущее придется делать неустанно...