С. Анучин - Нижегородские исследования по краеведению и археологии — 1999

Постепенно в деятельности сергиевской мастерской возрастает значение учебно-образовательной функции. Внимание мастерской к обучению детей кустарей усилилось, так как именно отсюда можно было ожидать коренного переустройства в промысле. За 20 лет существования мастерской обучение в ней прошли 85 учеников (по другим сведениям 94) 13. В мастерскую принимались дети «беднейших кустарей игрушечников Посада не моложе 12 лет» 14. В качестве подручных к мастеру прикреплялось 2—3 ученика, которые обучались в течение 4 лет. Работы учеников также поступали в продажу, но после завершения их мастером.

Идея профессиональной школы в чистой форме была осуществлена в 1913 г. организацией Сергиево-Посадской игрушечной школы-мастерской. Подготовка к профессии должна была проводиться по системе, заимствованной у европейских ремесленных школ. В первые 3 года из 4‑летнего курса обучения предусматривалось преподавание основных приемов ремесла и общих предметов (рисования, анатомии, естественной истории, истории культуры, счетоводства), а в последний год — самостоятельная практическая работа под руководством мастеров. Каждая специальность промыслов получала отдельную мастерскую для практических занятий. При школе предполагалось создать музей образцов кустарных изделий и специальную библиотеку.

Школа-мастерская должна была выпускать мастеров, подготовленных к самостоятельной работе в области кустарно-игрушечного промысла, поэтому обучение ремеслу «должно было быть приспособлено к современным требованиям рынка, вво дить как русские, так и иностранные формы и технические приемы, видоизменяя последние согласно национальным требованиям и традициям» 15. В начале XX в. под влиянием земской учебной мастерской находилось около 25% кустарей Сергиева Посада (350—400 человек), работавших в мастерских или входивших в кустарные артели.

Таким образом, мастерские художественных промыслов, существовавшие в Сергиевом Посаде, оказали значительное влияние на формирование культурной среды города. Они способствовали трансформации традиционного игрушечного промысла, выразившейся в изменении форм обучения кустарей, повышении уровня грамотности и профессиональной культуры мастеров.

1 Русская провинция. Культура XVIII—XX вв. Сб. статей. М., 1992; Российская провинция XVIII—XX вв. Реалии культурной жизни. ТД. Пенза, 1995, и др.

2 Центральный исторический архив г. Москвы (ЦИАМ). Ф. 184. Оп. 4. Д. 416 «О постановке профессионального образования в Московской губернии». Л. 3, 26.

3 Мамонтова Н. Н. Особенности развития народных ремесел и промыслов России XVIII — начала XX в. // Народное искусство России: традиции и стиль. ГИМ. М., 1995. Вып. 86. С. 114.

4 Сергиев Посад: страницы истории XV — начала XX в. М., 1997. С. 110.

5 Введенский Д. И. Сергиев Московской губернии. Мелкие промыслы. М., 1927. С. 7.

6 Дайн Г. Л. Игрушечных дел мастера. М., 1994. С. 37.

7 Введенский Д. И. У Сергиевского игрушечника. М., 1926. С. 27.

8 ЦИАМ. Ф. 184. Оп. 4. Д. 409. Л. 31.

9 Мамонтова Н. Н. Художественные ремесла и промыслы Сергиева Посада (XV—XX вв.). К проблеме возникновения и развития русских художественных промыслов. Канд. дисс. М., 1998.

10 Серегин О. В. Из истории сергиевской кустарно-художественной промышленности // Синтез искусств и художественная культура. М., 1995. С. 99.

11 Боруцкий В. И. Учебная игрушечная мастерская Московского губернского земства в Сергиевом Посаде и ее значение для игрушечно го промысла России // Игрушка. Ее история и значение. М., 1912. С. 208.

12 Научный архив Художественно-педагогического музея игрушки Российской академии образования (г. Сергиев Посад). Оп. 1. «Материалы о производстве кукол в земских мастерских». Л. 1.

13 Вестник Всероссийских съездов деятелей по кустарной промышленности. 1913. №12. С. 63; Сб. статистических сведений о состоянии среднего и низшего профессионального образования в России. СПб., 1910.

14 ЦИАМ. Ф. 184. Оп. 4. Д. 409. Л. 4.

15 Там же. Л. 32.

Археологические исследование Смоленска с целью изучения его культурного слоя начались экспедицией МГУ в 1951 г. Полевые работы, проводившиеся до этого времени, были сосредоточены на изучении архитектурных руин и разведочной шурфовке смоленских «гор». Раскопки культурного слоя велись внутри крепостной стены города и в Заднепровье (рис. 1). Общая исследованная площадь составила около 2000 кв. м, что, естественно, не позволяет однозначно решить такую дискуссионную проблему, как происхождение города. Однако накопленный материал позволяет определить основные тенденции развития города и его упадка.