Михаил Ульянов - Возвращаясь к самому себе

Кто спорит, что и сегодня нелегко жить. Всем нелегко. Трудно. Удивляет другое: оттого, что трудно, многие хотят возвращения вспять. Не хотят движения вперед, не желают включаться в дело, которое бы лучше всего у них получилось. Вот как рассказывал мой знакомый предколхоза Вагин о своих колхозниках: "А зачем нам большой заработок? Ты нам хоть небольшой, но оклад положи. Нам хватит".

Я же по своему артистическому цеху - писал уже об этом выше - вижу, что нам подходит новое время в его главном направлении: раскрепощения личности, ответственности личности за саму себя, за дело, которому служишь. Нужно не отказываться от этого направления, а крепить государственность, строить Закон, воспитывать правосознание в условиях свободы личности. Я всегда был и остаюсь приверженцем сильной государственности. Но только для меня сильная государственность - это сильный и свободный человек, защищенный незыблемым законом, Конституцией, властью, способной эти законы применять, не уступая никаким именам, никаким группам, никакой партии.

Но, к сожалению, семьдесят лет насилия у части людей воспитали убеждение, что сильная власть - это сильный страх человека перед государством, а значит, перед любым начальником имярек, независимо от того, прав он или не прав. Он начальник! А ты - только дурак...

Вот на этой грани и идет весь раскол в обществе. Одни считают, что не может быть богатой страны без богатых людей. Свободной страны - без свободных людей. Не может быть страны, уважаемой другим миром, без людей умных, изобретательных, талантливых. А другие полагают, что страна делается богатой тогда, когда она подчинена одному человеку, обладающему неогра-ниченной властью, и этой властью он держит железную дисциплину. А весь народ - в послуша-нии беспрекословном. Вот на чем раскол.

Еще можно понять семидесятилетних стариков, которые прожили великой трудности и вели-ких несчастий великую жизнь. Работали натужно. Недоедали. Недосыпали. Честно работали на стройках коммунизма, прокладывали каналы, возводили гидроэлектростанции, вынесли такую войну и пришли к старости, многие - не имея ни сбережений, ни даже своей квартиры, и утеша-ясь лишь тем, что они - граждане великой страны СССР. От моря и до моря. И вот когда им теперь сказали, что своим трудом они крепили несправедливость, что их "цель - коммунизм" - цель ложная, неосуществимая и что придется все построенное перестраивать, - они обозлились. Их можно понять. Им больно. И они считают, что кто-то нарочно развалил страну СССР. Такой человек - враг. Сначала Горбачев. Потом - Ельцин. И вот такие, как артист Ульянов, который поддерживает Горбачева и Ельцина. И другие вроде него - они тоже враги.

Они не виноваты, что так думают. Они по-другому не могут понять, слепо считая, что все дело в человеке с той или иной фамилией. Горбачев, Ельцин... Еще кто-то... Так в России, а потом в СССР складывалось, и это уже врожденное. В России все решал царь. В СССР - Ленин. И в душе иных советских граждан он наверняка занимал царское место. Тем более - Сталин. Его и звали "хозяин". Он один и был им. И вот новые пришли. И говорят, что теперь всем владеет народ - демос, что у нас ныне демократия. А лучше не стало. Даже напротив, такую могучую империю - развалили. Иначе понять не могут люди, которые пишут мне от имени народа: "Развалили вот они!" - и показывают пальцем, и хотят растерзать.

Но истина-то в том, что могучие империи в одночасье не разваливаются. Германия, разруше-нная войной, и насильственно, властью союзников, разделенная на два, даже социально по-разно-му организованных государства, снова слилась в одно целое, едва ей это позволили. И выбрала единая Германия, увы, не социализм и не советы.

А наш СССР... Меня обвиняют, что я приложил руку к развалу СССР. Хотелось бы мне понять, как это у меня вышло... Разве только тем, что я не хочу возвращаться к тоталитарной системе, которая сама себя изжила, сама себя изнутри разложила? Но, наверное, все-таки оттого, что я это понимаю, государство не рухнет. Даже если и многие понимают так же, как я, а не как те, что проклинают меня в письмах. А я не хочу обратно в тоталитарное устройство нашей жизни, хотя бы еще и потому, что это оттуда - из того дикого нашего прошлого - идут ко мне эти письма. Сознание моих корреспондентов отформовано в тех социалистическо-советских опоках, отлитых по партийной программе.

Тоталитарное - это значит организованное так, что каждый человек живет под приглядом и по команде, И есть набор правил и силовых структур от КГБ до армии, позволяющий этот пригляд осуществлять. А потому и пригляд, что государство (читай - партия) не верит буквально никому из своих граждан. Тех самых граждан, которые "самые сознательные, самые дисциплинированные и беззаветно преданные партии и народу", - так утверждала коммунистическая пропаганда.