Федор Раззаков: Михаил Ульянов

Федор Раззаков

Михаил Ульянов

Михаил Ульянов родился 20 ноября 1927 года в селе Бергамак Муромцевского района Омской области в крестьянской семье. В конце 20-х годов семья Ульяновых перебралась в село Екатерининское, где отца нашего героя - Александра Андреевича Жукова - назначили председателем сельхозартели "Первое мая". На этой должности он проработал около пяти лет, после чего в 1934 году его перевели в городок Тара (400 км от Омска) на должность председателя деревообрабатывающей артели имени Сталина. Именно там Миша Жуков пошел в 1-й класс средней школы.

Когда началась война, отец нашего героя занимал один из руководящих постов в городском коммунальном хозяйстве, однако бронь для себя выбивать не стал - уже в августе 1941-го отправился на фронт. Его семья (жена Елизавета Михайловна, сын и дочка) остались без кормильца, и единственное, что их тогда спасло от голодной смерти, это - корова, молоко которой они пили сами, а также выменивали на него хлеб или картошку. А вскоре матери удалось устроиться на работу в столовую, и жить Ульяновым стало полегче.

В 1942 году Ульянов впервые по-настоящему открыл для себя театр. В их городе жили артисты эвакуированного из Львова театра имени М. Заньковецкой, и наш герой часто посещал их спектакли. Его все больше и больше увлекала мечта стать актером, однако в 1944 году эту мечту едва не поломали. Вот что вспоминает об этом сам Михаил Ульянов:

"В 1944 году меня, еще не закончившего десятилетку, направили в Омск, где тогда формировались новые дивизии из поправлявшихся после ранений бойцов и призывников. Нас должны были забрать в школу летчиков-истребителей. Тогда бы все: меня или сбили бы в первом же бою, или я сам разбился бы. Почему я так думаю? В летной школе готовили судорожно: взлет-посадка и - на передовую. Какой из меня истребитель в неполных семнадцать лет? Шансы выжить - минимальные. К счастью, в последний момент призыв отменили - наш, 1927 год рождения еще не трогали. Поэтому мы, пацаны, разъехались по домам.

Я был пешкой, которую передвинули на одну клетку, а могли и на другую...

Оказавшись дома, Ульянов вновь вернулся к своей прежней мечте театру. Однажды он встретил на улице свою школьную соученицу, которая торопилась на занятия в театральную студию при Омском областном драматическом театре, руководителем которого был талантливый педагог Евгений Павлович Просветов. "Хочешь, пойдем со мной", - предложила девушка Ульянову. И он не отказался. То, что он увидел на репетиции, настолько увлекло его, что он не устоял перед искушением и попросил Просветова записать в студию и его. Так кружок пополнился еще одним учеником.

Проучившись в студии два года, Ульянов в 1946 году набрался смелости и отправился в Москву - поступать в одно из высших театральных заведений (в районе Сокольников жил его друг, который на время экзаменов и приютил нашего героя). Подал документы в ГИТИС, но экзамены завалил - прошел всего лишь два тура. Собирался было уже уезжать из столицы, как вдруг встретил своего омского приятеля, который благополучно сдал экзамены в театральное училище имени Щукина при Театре имени Вахтангова. "Попробуй и ты туда поступить", - посоветовал приятель Ульянову. Терять ему было нечего, и он подал документы в "Щуку". И надо же - поступил (курс Л. Шихматова и В. Львовой). Так началось его восхождение к славе.

Михаил Ульянов вспоминает: "Никогда я не забуду тот далекий-далекий день то ли на втором, то ли на третьем курсе нашего училища, когда ко мне подошел Женя Симонов и, отозвав в раздевалку, посвятил меня в свои планы: нам, студентам, самостоятельно взять и поставить, да не что-нибудь, а "Бориса Годунова"! Помню, как, спрятавшись за нашими бедняцкими куртками и шинельками, мы с упоением предавались мечтам. Вернее, я с упоением слушал, а говорил больше Женя, который давно, оказывается, вынашивал эту свою мечту. Он говорил, каким видит спектакль, какое это будет содружество курсов, как он представляет себе Бориса и почему предлагает эту роль мне.

И мы начали работать. Работали самозабвенно, яростно.

Часто глубокой ночью, уже не имея возможности добраться до общежития, я оставался ночевать у Симоновых, где мы репетировали в кабинете у Рубена Николаевича. Во время одной из репетиций, надрываясь в попытках разбудить свой темперамент, я сломал его письменный стол... Ездили мы в Загорск, в Троице-Сергиеву лавру, ходили между соборами, стояли службу, приглядывались к молящимся, стараясь проникнуться духом времени Бориса Годунова.