Array Коллектив авторов - Королевский двор в Англии XV–XVII веков

Castiglione В. The Book of Courtier. London, 1989. P. 127.—Более подробно об этом: Scaglione A. Knights at Court. Courtliness, Chivalry, and Courtesy from Ottonian Germany to Italian Renaissance. Los Angeles, 1991. P. 229–242.

Их численность можно выяснить по более поздним свидетельствам, относящимся ко второму десятилетию XVI в., когда под влиянием «особых» обстоятельств стали известны имена «новых» грумов Генриха VIII – См.: Letters and Papers, Foreign and Domestic, of the Reign of Henry VIII, 1509–1547: In 21 vols. / Ed. by J. Brewer et al. London, 1862. Vol. I. Pt. I. P. 771 (далее – HLP).

Обычно связанные с высокими наследственными должностями (лорд-камергер и лорд-стюард), такие клиентелы, как правило, сохраняли свой потенциал, переживая сменявшиеся на троне династии, и при наличии известного противостояния могли представлять реальную угрозу для стабильности самой монархии. – См.: Morgan D. The House of Policy: the Political Role of the Late Plantagenet Household, 1422–1485 // The English Court from the Wars of the Roses to the Civil War / Ed. by D. Starkey. London, 1987. P. 25–71.

Таковой была ситуация вплоть до 1515 г., когда на должности грума мантии последовательно находились Хью Денис и пришедший ему на смену в 1510 г. Уильям Комптон (HLP. Vol. I. Pt. I. P. 94).

Термин «миньоны» в отношении личных слуг короля был впервые употреблен Э. Холлом (Hall Е. The Union of the Two Noble and Illustre Families of Lancaster and York. London, 1809. P. 598).

При несомненном лидерстве Уильяма Комптона такую группу образуют Николас Кэрью, Френсис Брайен, Джон Кортни, Генри Гуилфорд, Эдвард Невилл и Уильям Кэрри (HLP. Vol. I. Pt. I. P. 771).

Речь идет о приеме французского посольства в Лондоне 23 сентября 1518 г. Дело в том, что среди прибывшей на мирные переговоры делегации присутствовали шестеро gentilhomme de la chamber Франциска I. При этом, согласно сложившейся традиции, во время официального въезда делегации в Лондон миньоны Генриха VIII должны были гарцевать попарно с их французскими компаньонами, но различия в занимаемых ими придворных должностях не позволяли сделать этого. Сложность была решена путем прямого заимствования французского аналога для учреждения новой придворной должности при английском дворе (HLP. Vol.т.II. Pt. II. P. 4409). – См. также описание процессии у Холла: Hall Е. The Union… P. 593–594.—Какое-то время французская формула продолжала использоваться при дворе, но уже в 1621 г. появилась ее привычная английская версия (HLP. Vol. II. Pt. II. P. 4512; Vol. III. Pt. II. P. 2374).

Такой перелом фиксируется в так называемых Элтэмских ордонансах (A Collection of Ordinances and Regulations for the Government of the Royal Household. London, 1790. P. 154–156).

Carlisle N. An Inquiry into the Place and Quality of the Gentlemen of His Majesty’s Most Honourable Privy Chamber. London, 1829. – Состав сформировавшейся вокруг грума мантии службы объединял две различные по статусу группы слуг. Наиболее многочисленными и, как представляется, гибкими в использовании оказывались джентльмены палаты – собственно миньоны, отличавшиеся также высоким социальным положением (сыновья пэров, представители семей старой родовитой знати) и относительной молодостью. Д. Старки полагает, что еще в начале правления Генриха VIII они с успехом формировали так называемую молодежную «субкультуру» двора (Starkey D. Intimacy and Innovation… P.80). На них лежал круг обязанностей, связанных с постепенно ритуализирующейся внутренней жизнью палаты. Собственно грумы образовывали статичную по составу группу личных слуг короля, по-прежнему не отличавшуюся благородным происхождением и занятую выполнением рутинных обязанностей.

Hoak D. The King’s Privy Chamber, 1547–1553 //Tudor Rule and Revolution/ Ed. by D. Guth, J. McKenna. New York, 1982. P. 87–108.

Wolffe B. The Crown Lands, 1461–1536. London, 1970. P. 54–96.

Dietz F. English Government Finance, 1485–1558: In 2 vols. London, 1964. Vol. I. P 101–113; Vol. II. P. 222–223.

Судя по всему, объем финансовых полномочий, принадлежавших йомену мантии, был достаточно велик уже в последнее десятилетие правления Генриха VI. Иначе трудно объяснить, как Уильям Гримбсби, занимавший этот пост более 15 лет, стал в последние годы своей жизни сначала камеральным казначеем, а затем и вторым лицом в самом Казначействе: и тот и другой пост требовали серьезных навыков практической работы (A Collection of Ordinances and Regulations… P. 18).

Об этом более подробно см.: Starkey D. Court and Government//Revolution Reassessed. Revisions in the History of Tudor Government and Administration/Ed. by C. Coleman, D. Starkey. Oxford, 1986. P. 29–59.

Так, Генрих VII ограничился изъятием поступлений от прерогативных прав короны, восстановив тем самым известный водораздел между домениальными и всеми прочими доходами монарха. При Генрихе VIII, напротив, финансовая деятельность Королевской палаты настолько истощилась (реформа Комптона), что потребовалась срочная реформа (Норриз). – См.: Starkey D. Intimacy and Innovation… P. 83–87.