Эдгар Уоллес - Тайна булавки

Вы будете удивлены: я учусь стрельбе в цель. Мой новый дворецкий - не правда ли, как это важно звучит, - согласился учить меня стрельбе, и я каждый день упражняюсь на лужайке позади дома. В первый день я до смерти перепугалась: я не могла себе представить, что звук выстрела так оглушает, что револьвер так отдает, что он такой тяжелый... Тернер - все тот же мой дворецкий - уверяет, что я делаю быстрые успехи и что из меня выйдет отличный стрелок.

Если вы приедете, вас моя стрельба сильно позабавит. Я, конечно, предпочла бы, чтобы Тернер учил меня стрелять из лука: это гораздо изящнее и больше подходит для женщины. После стрельбы руки у меня совершенно черные..."

Тэб несколько раз перечел письмо, прежде чем отправиться в Стон-коттедж.

По дороге он остановился, чтобы взглянуть на постройку И Линга, и был поражен своеобразной красотой похожего на пагоду здания, перед которым был разбит сад и цветник. На главной широкой аллее уже высилась одна колонна. Около другой еще хлопотали рабочие.

Вскоре он увидел и самого хозяина, но не сразу узнал его: И Линг был одет в простую синюю рабочую блузу.

- Поздравляю вас, И Линг! - сказал Тэб, подойдя к китайцу и поздоровавшись с ним. - Ваш дом поистине прекрасен!

- Я рад, что вам нравится мое новое жилище, - ответил И Линг своим приятным низким голосом. - Я ведь выписал из Китая лучшего мастера. И внутреннее убранство будет не хуже! Я убежден, что оно вам тоже понравится...

- Я вижу, что осталось возвести лишь вторую колонну, - сказал Тэб.

- Да... - мечтательно проговорил китаец. - Через несколько дней она будет увенчана драконом, и тогда работа будет окончена. - Я чувствую, что в глубине души вы считаете меня дикарем. Не правда ли? И мои колонны кажутся вам, вероятно, очень безобразными?

И Линг редко улыбался, но тут лицо его осветилось добродушной улыбкой.

- О, нет! Помилуйте! Я ни одной минуты этого не думал...

- Вы слишком хорошо воспитаны, чтобы прямо сказать мне об этом, продолжал китаец с той же улыбкой.

Он вынул из кармана рабочей блузы золотой портсигар и протянул его молодому человеку. Закурив, И Линг медленно, с расстановкой, вновь заговорил:

- Для меня моя колонна "Благодарственных воспоминаний", для вас памятники погибшим на войне - осязаемый символ непреходящего чувства...

- Но ведь вы - язычник? - удивился Тэб.

Китаец пожал плечами.

- Я верю в Бога, - ответил он, - как в высшую силу, не поддающуюся определению. Я верю, что Бог подобен ручью, стекающему с гор и питающему реки и озера... Приходят люди и набирают воду в кувшины; у одних кувшины эти прекрасны, у других безобразны. И каждый стремится убедить вас, что лишь вода из его сосуда утолит вашу жажду. Я предпочитаю пить прямо из ручья, встав на колени и зачерпнув ладонью от ледяной струи...

- Да вы прямо поэт! - воскликнул Тэб, удивленно посмотрев на китайца.

И Линг ничего ему не ответил. И вдруг спросил:

- Вы узнали что-нибудь новое об убийстве Броуна?

- Нет, - ответил молодой человек. - А где он скрывался все это время?

- Он был в курильне опиума, - без всякого смущения тотчас же ответил китаец. - Я завлек его туда по просьбе моего хозяина - Джесса Трэнсмира... Трэнсмир боялся встречи с ним. Из курильни Броун исчез так внезапно, что я не успел помешать ему в этом. Я разыскивал его повсюду, но не нашел. О его смерти я узнал из газет.

Тэб некоторое время сидел в глубокой задумчивости.

- Не знаете ли вы, И Линг, были у него враги? Вы ведь встречались с ним еще в Китае? - спросил он наконец.

- Броуна многие не любили, - откровенно ответил китаец. - Должен сознаться, что я и сам недолюбливал его. Но...

И китаец, усмехнувшись, пожал плечами.

- Значит, вы совершенно не представляете, кто мог его убить? настаивал журналист.

И Линг посмотрел Тэбу прямо в глаза своим пристальным немигающим взглядом и тихо сказал:

- Напротив! Я знаю, кто убил его!

Тэб, ошеломленный, уставился на своего собеседника.

- Вы не шутите? - спросил он.

- Я говорю совершенно серьезно. Повторяю вам, что я знаю, кто убийца. Я несколько раз был в двух-трех шагах от него, - спокойно ответил И Линг. Однако по некоторым причинам я не хочу называть его... И в то же время по многим причинам я должен убить его, - прибавил он тихим голосом.

И тотчас же, явно избегая вопросов, китаец спросил:

- Вероятно, вы едете к мисс Эрдферн? Советую вам входить к ней в сад теперь лишь через переднюю калитку: с некоторых пор она обучается стрельбе в цель, и один из моих служащих, которому я приказал следить за ее домом, едва не был убит...