Леонид Васильев - Древний Китай. Том 3 - Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.)

Более того, ни один из заметных чуских политических деятелей не воспринимал сложившуюся уже на рубеже IV–III вв. до н. э. ситуацию как борьбу Чу за гегемонию в Поднебесной, как противостояние Чу всем остальным соперничающим с ним царствам, как время, когда Чу следовало бы проявить себя. Достаточно ознакомиться с 40-й главой труда Сыма Цяня, чтобы убедиться в этом. К тому же в Чу, как и в других царствах, существовал страх перед Цинь, равно как и опасение, что хитрые интриги со стороны этого царства могут повредить Чу. В этой связи стоит заметить, что в критические для Чу моменты, когда Чжан И, что называется, внаглую обманывал правителя Чу, советники этого правителя, как, например, Чэнь Чжэнь, пытались предотвратить унижение Чу и разрыв с Ци ради иллюзорных 600 ли территории, которые были обещаны Чжан И за сближение с Цинь и которых чуский ван, резко порвав с Ци, так никогда и не получил [Сыма Цянь, гл. 70; Вяткин, т. VII, с. 126–127].

Помимо Чжан И и братьев Су на политико-дипломатической арене в разных царствах действовали и иные представители уже весьма развившегося в то время искусства умело продуманной политики, дипломатической интриги. В первой главе упоминалось, что, когда Цинь, намереваясь напасть на Хань, попросило предоставить ему проход через Чжоу, политически окончательно утративший сколько-нибудь солидную значимость сын Неба Нань-ван оказался перед выбором: помочь Цинь — нажить врага в лице Хань, не сделать этого — получить могущественного недруга в лице Цинь. Учитывая эту сложность, его советник Ши Янь предложил разыграть комбинацию, суть которой сводилась к тому, чтобы ханьского вана заверить в том, что Цинь имеет союзника в лице соседней с ним восточночжоуской части домена. И если Хань, отдав часть своей территории восточночжоускому государственному новообразованию, одновременно пошлет заложника в Чу, царство Цинь перестанет доверять своему восточночжоускому союзнику и передумает нападать без такой поддержки на Хань. Из текста неясно, чем кончилась эта интрига, к которой приложил руку и служивший в то время у Нань-вана Су Дай, но факт остается фактом: с легкой руки Су Циня и Чжан И интриги такого рода стали чем-то вроде нормы обычной политико-дипломатической хитрости.

Правда, уже в первой главе высказывалось соображение по поводу того, что уловки такого рода часто были слишком прямолинейны, точнее, даже однолинейны, что они, как правило, не учитывали вариантов или принимали во внимание лишь очевидные альтернативы (согласится — будем действовать так-то, откажет — так-то), а это, логически рассуждая, должно было превращать их в ничто при любом ином повороте дела. Но как бы то ни было, накопившийся за века периода Чуньцю солидный опыт искусства политической интриги делал свои успешные шаги в новых условиях периода Чжаньго, причем именно эти шаги, постепенно обретая все больший простор для полезных новаций, легли со временем как в классические древнекитайские стратагемы, так и в теорию уже упоминавшейся военной хитрости, не утратившей своей роли и в наши дни. Вот один из конкретных примеров хитрого маневра в безнадежной на первый взгляд ситуации. Имеется в виду хорошо известная история с западночжоускими треножниками, которые на рубеже IV–III вв. интересовали уже многих.

Этот рассказ, помещенный в «Чжаньго-цэ», переведен на русский К.В. Васильевым (1968, с. 193–197) (см. также [Crump, 1970, фрагм. 20, с. 37–38]). Суть его сводится к тому, что царство Цинь, желая овладеть сосудами, подготовилось к нападению на Чжоу. Обеспокоенный этим чжоуский правитель прибег к совету Янь Люя, который предложил апеллировать за помощью к отдаленному царству Ци, обещав за это треножники ему. Ци послало на помощь большую армию, и Цинь отказалось от своего намерения. Но теперь Ци потребовало от сына Неба обещанных треножников. Тогда Янь Люй отправился в Ци и сказал правителю этого царства, что Чжоу очень благодарно за помощь и готово отдать Ци все девять священных треножников. Проблема лишь в том, что они очень тяжелы и поэтому неясно, как и по какой дороге их везти. Если через Лян (т. е. Вэй), то есть основания опасаться, что треножники там и останутся, ибо вэйский правитель давно хотел завладеть ими. То же самое, если везти через Чу. А ведь помимо прочего, треножники очень тяжелы. Нужны тысячи людей, чтобы перемещать их. Словом, циский правитель понял, что его просто надули, и прекратил разговор.