Илья Кукулин - Машины зашумевшего времени

В тогдашнем изобразительном искусстве подчеркивание мотива случайности могло сочетаться с демонстрацией нарочито рукодельного, «кустарного» происхождения объекта: ср. коллажи дадаистов и кубистов, в том числе и русских, с использованием газет, билетов, обрывков нот и объемных предметов, прикрепленных к холсту [185] См., например, часто цитируемую искусствоведами работу: Marcus S. The Typographic Element in Cubism, 1911–1915: Its Formal and Semantic Implications // Visible Language. 1972. Vol. 6. No. 4. P. 321–340 (неподписанный русский перевод фрагмента этой статьи см. в детском научно-популярном журнале «Введенская сторона» (Старая Русса) (2007. № 2): http://art-storona.ru/2007/2/article12.php). .

В России не было «своего» дадаизма, однако в 1910-е годы интерес к случайности и произвольности образов усиливается у представителей разных направлений авангарда [186] Впрочем, строки «И чем случайней, тем точнее / Слагаются стихи навзрыд» появились в стихотворении Пастернака «Февраль. Достать чернил и плакать…» не в 1912 г., когда оно было написано, а в редакции 1928 г. : ср., например, сборник стихотворений поэта-футуриста и режиссера Игоря Терентьева «17 ерундовых орудий» (Тифлис, 1919), в котором используются монтажные методы. На дадаистов и, возможно, на Малларме [187] Ср. образ «безграалия на горе» у Аксенова и постоянный мотив «отрицательной теологии» у Малларме. ориентировался поэт, переводчик и теоретик искусства Иван Аксенов в своем недооцененном стихотворении «Мюнхен» (1914). Оно основано на коллажировании фраз, разбросанных по странице, и использовании неизмененных или переиначенных цитат (в цитируемых ниже фрагментах «Отчего не медное отворять?» — ср. «Иисус же глаголаше: Отче, отпусти им: не ведят бо что творят…» (Лк. 23: 34, церк. — слав. текст)). Стихотворение Аксенова представляет мир как основанный на случайности, одновременно воспринимаемый иронически и пугающий. Чтобы показать эстетический метод Аксенова, основанный на сочетании разнородных фрагментов с постоянными лейтмотивами, приведу здесь обширную цитату из этого стихотворения:

Написавший это стихотворение (и несколько аналогичных) Иван Аксенов впоследствии стал не только поэтом, но и видным киноведом, адептом авангардного кино и автором первых русских монографий о Пикассо и Эйзенштейне [189] Аксенов И. А. Пикассо и окрестности: Монография. М., 1917. Книга об Эйзенштейне была написана в 1935 г. и выпущена посмертно: Он же. Сергей Эйзенштейн. Портрет художника / Общ. ред., послесловие и коммент. Н. И. Клеймана. М.: Киноцентр, 1991. . По-видимому, за его творческой эволюцией, среди прочего, стоит устойчивый интерес к монтажу.

Еще одним источником монтажной стилистики стала критика гегельянских и позитивистских представлений о прогрессе. Эта критика, как известно, была манифестирована в учении Фридриха Ницше о вечном возвращении. Еще одним источником модернистских образов исторического процесса стали восточные учения о переселении душ, получившие популярность в Европе благодаря мистическим и оккультным движениям конца XIX века. Концепция цикличного повторения исторических событий, порожденная ницшеанскими идеями и идеями о переселении душ, повлияла на «предмонтажные» принципы в пьесе Федора Сологуба «Ванька Ключник и паж Жеан» (1909), блестяще проанализированной З. Г. Минц [190] Минц З. Г. К проблеме «символизма символистов». Пьеса Ф. Сологуба «Ванька Ключник и паж Жеан» // Труды по знаковым системам. Т. XXI. Тарту, 1987. С. 104–118 (Учен. зап. Тартуского ун-та. Вып. 754). . В этом произведении два сюжета, пародийно-русский и пародийно-французский, типографски оформлены в виде двух параллельных столбцов, как в филологических изданиях различных вариантов фольклорного текста. Минц показала, что одной из задач Сологуба было показать скрытое единство двух внешне противоположных по смыслу сюжетов [191] О значении для Сологуба идеи повторяемости истории и особенно индивидуальной биографии подробно писал В. Ф. Ходасевич в своем эссе об этом писателе: Ходасевич В. Ф. Сологуб // Ходасевич В. Ф. Тяжелая лира / Сост. и предисл. С. Г. Бочарова, коммент. И. З. Сурат и С. Г. Бочарова. М.: Панорама, 2000. С. 337–350, особ. с. 344–346. — таким образом, конфликтное совмещение двух разных сюжетов функционирует в пьесе Сологуба как символ.