Л Вагнер - Повесть о художнике Айвазовском (не полностью)

- Ну вот, mon ami, судьба к вам благосклонна. Благодарите бога и добрейшего Тончи. Он сообщает, что президент Академии художеств Алексей Николаевич Оленин находит у вас большие способности к живописи и высказался за ваше определение в академию казенным пенсионером.

Значит, не обманули его солнце и птицы в саду, сулившие ему нынче счастье!

Счастье!.. Разве можно точно определить, как оно приходит и наполняет все существо человека!

Оно уже приходило к нему, когда он получил в подарок скрипку или когда феодосийский градоначальник подарил ему настоящие краски и рисовальную бумагу. Но разве можно сравнить то ощущение счастья с тем, которым он переполнен сейчас!

"Казенный пенсионер...", "Президент Академии художеств Алексей Николаевич Оленин находит у вас большие способности к живописи..." Эти слова вихрем проносятся в его голове и заставляют снова радостно трепетать сердце юноши.

Академия художеств! Сейчас можно уже не бояться мечтать, а можно вслух произносить эти два таинственных, манящих слова. Как будто вся музыка, какую он слышал, звучит теперь для него в этих двух словах.

Нарышкина глядит на счастливого юношу и тонко улыбается. Конечно, она рада за него, но еще больше довольна тем, что сегодня вечером у губернатора, где должны собраться гости, она небрежно обратится к губернаторше:

"Я чуть было не забыла сообщить вам, Варвара Дмитриевна, приятнейшую новость - мои хлопоты о Гайвазовском благоприятно окончились: президент Академии художеств Оленин решил определить его казенным пенсионером".

Тщеславие Натальи Федоровны удовлетворено. Она докажет теперь этой гордячке губернаторше, что истинными покровителями искусств всегда были Нарышкины, а не какие-то Казначеевы.

Гайвазовский не догадывается о тайных мыслях своей покровительницы и горячо благодарит ее.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В ПЕТЕРБУРГЕ

Гайвазовский бродил по Петербургу целый день. Только вчера под вечер он прибыл сюда. Его привезла в столицу давняя знакомая Казначеевых - Варвара Аркадьевна Башмакова, урожденная Суворова-Рымникская, родная внучка великого полководца.

Стоял конец августа. Утра и вечера были уже прохладны, но днем солнце грело, как в середине лета.

При въезде в Петербург Гайвазовский с радостью отметил про себя, что погода стоит здесь сейчас почти такая же, как в его родных полуденных краях.

Варвара Аркадьевна на первых порах поместила юношу в своем доме. До начала занятий в Академии художеств оставалось всего несколько дней. На другое утро Гайвазовский поспешил на улицы. День был еще лучше, чем вчера. Столица русского государства и гордость русского градостроительства Санкт-Петербург, по-летнему залитый солнцем, предстал во всем своем великолепии восхищенным взорам молодого художника.

Множество скульптурных украшений и фигур вплеталось в архитектуру дворцов, правительственных зданий, жилых домов, мостов, в узорные чугунные решетки набережных.

Талантливые зодчие и ваятели создали на долгие века этот строгий, стройный облик Петербурга.

Юный художник сразу почувствовал то гармоническое единство, в котором находились архитектура зданий и монументально-декоративная скульптура.

Не менее выразительны и величественны были отдельные монументы-памятники, установленные на площадях и улицах столицы.

Велико было изумление и восхищение Гайвазовского, когда еще издали увидел он памятник императору Петру I работы знаменитого скульптора Фальконе.

Об этом необычайном скульптурном произведении Ваня слышал не раз от учителя-итальянца в Симферополе. Итальянец до того, как поступить к Казначеевым, несколько лет жил в столице.

Но то, что Гайвазовский теперь увидел собственными глазами, превзошло все его ожидания.

На огромной тысячепудовой скале поднял на дыбы могучего коня гордый всадник. Грозен он для врагов, как грозна для них сама Россия, и бессильно извивается под копытами коня растоптанная змея. Величаво смотрит вдаль всадник и простирает вперед руку, как бы указывая отечеству своему путь в грядущее.

Долго стоял Гайвазовский у подножия монумента, пораженный величием идеи памятника и высоким мастерством ваятеля.

Казалось чудом, что громадная фигура коня держится всего только на трех точках опоры - на двух задних ногах и хвосте, в то время как вся передняя половина лошади и всадник находятся на весу, в воздухе.

Через некоторое время Гайвазовский очутился у Адмиралтейства. Это грандиозное здание охватывало почти три городских квартала и было богато украшено монументально-декоративной скульптурой.