Андрей Савельев - Как убивали СССР. Кто стал миллиардером

Казалось, что народ восстал. В действительности, как ясно теперь почти каждому, состоялась чудовищная провокация, втянувшая массу людей в смертельный сюжет номенклатурного мятежа.

В тот день мы с друзьями приехали на Октябрьскую площадь с большим опозданием, не зная точно время митинга. И изумились пустоте: где же все эти массы, которые мы ожидали увидеть? Ушли к Белому Дому – это ясно. Отправляясь туда на машине, мы по радио услышали, что штурмом взята мэрия. Это насторожило: события развиваются по сценарию силового противостояния. Но у Белого Дома царила эйфория. Люди кричали «Ура!», но мне было видно, что толпа рыхлая, а победа – липовая. Я решил срочно ехать в Моссовет, где работал московский штаб по противодействию перевороту.

Чугунные ворота, ведущие к входу в здание, были закрыты. Перед ними суетилась толпа старух непонятного происхождения. Решил пройти через переулок. Там проход загородили две поваленные скамейки и человек тридцать старичков интеллигентного вида. Я шел, не обращая внимания на них, но старички бросились на меня, как на амбразуру. Они повисли у меня на плечах целой гроздью. Предъявил депутатское удостоверение. Кто-то завопил: «Я его знаю!». Глаза загорелись. Чистая публика разразилась хамскими выкриками. Кричали: «Ваше время кончилось, идите домой!». Мог бы пройти, но бить пожилых людей нехорошо. Сдержался, не ответив им, и решил, что лучше от Белого Дома привести человек пятьдесят, чтобы этот сброд отодвинуть в сторону без битья. Да и поставить как охрану от мятежников.

Когда я переулками обходил боевой пикет безумных интеллигентов, увидел, как они бросились на автобус, набитый людьми в камуфляже. Хотелось думать, что пришли за Лужковым. Но это, как потом выяснилось, были наемники мятежников, которых свои не сразу признали.

Вернулся на Краснопресненскую набережную с наступлением вечера. В Белом Доме не было света, но как-то сразу нашлись мои коллеги по Моссовету и группа, планирующая операцию разблокирования. В сгущающихся сумерках мы теряли время на ожидание. Почему? Потому что командовать нами взялся один из российских депутатов. Неприятно поразило солдафонство: «Тихо, когда я говорю!». И так далее в крайне развязной казарменной манере. Подумал, что это, вероятно, ему позволяет скрыть неуверенность. Оказалось, что все обстоит еще хуже. Он элементарно трусил. Поэтому верил откуда-то поступившим обещаниям оснастить группу техническими средствами от бронежилетов до бронетранспортера. Все это закончились ничем.

Полуторачасовые приготовления вылились в организацию безоружной и бесполезной колонны человек в 500. Таким силам у Моссовета делать было нечего. Посланная для изучения ситуации группа явилась с огромным опозданием и сообщила, что там уже буйствует многотысячная толпа сторонников Гайдара. Кроме того, пришла информация, будто по городу идут танки, которые, конечно же, решат судьбу противостояния. Колонну распустили. Российский депутат сказал: «Танки наши, значит, к утру все это закончится». И я поехал домой, едва успевая до закрытия метро. Дурное предчувствие закралось в душу, когда увидел машину, прибывшую из «Останкино». С нее сгружали раненных, залитых кровью.

Характерен эпизод, который служит подтверждением того, что организаторам провокации была нужна кровь. «Лужковцы» держали связь с Белым Домом через председателя Краснопресненского райсовета Александра Краснова, который оставался одним из немногих, кто пытался не допустить дальнейшего обострения событий. Краснову позвонил управляющий делами мэрии Шахновский и попросил отпустить захваченных в здании мэрии людей (в том числе и вице-премьера Правительства Москвы). Он говорил о том, что если их не отпустят, то в заложниках будут удерживаться московские депутаты: Седых-Бондаренко и другие, захваченные в Моссовете. После того, как Шахновский был предупрежден о том, что у Краснова для ведения переговоров остался единственный неотключенный телефон, этот аппарат тоже замолчал («Время выбора», спецвыпуск, декабрь 1993 г.). Мэрия жаждала жертв с обеих сторон, которые оправдали бы войну против парламента.

Когда от Белого Дома я отправился к Моссовету, мои друзья на машине последовали в Останкино, куда еще до штурма мэрии двинулась большая толпа – требовать эфира. Митинг перед Белым Домом скандировал: «Останкино! Останкино!» – и туда отправились грузовики с людьми. Оружия практически ни у кого не было. У кого-то был отобранный у омоновцев щит, у кого-то дубинка – вот и все, да и таких были единицы. Возглавил колонну автомобиль с группой Макашова.