Алексей Богомолов - Легенды первых лиц СССР

Через год, после того как в Ленинграде был убит Киров, меры безопасности в отношении генерального секретаря были ещё более ужесточены, и какие-либо «случайные» контакты с гражданами вообще стали невозможны.

Скорее всего, последний случайный контакт Сталина с простыми рабочими произошёл в августе 1947 года. Генерал Власик, начальник охраны Сталина, вспоминал о том, что Сталин неожиданно решил проделать часть пути в отпуск на юг не поездом, а на автомобиле. Был разработан план поездки, которая началась 16 августа. Остановочных пунктов было три: Щёкино Тульской области, Орёл и Курск. Вот что вспоминал Власик:

— И в Щёкине, и в Курске т. Сталин гулял по городу. пути между Тулой и Орлом у нас на «паккарде» перегрелись покрышки. Тов. Сталин велел остановить машину и сказал, что пройдётся немного пешком, а шофёр за это время сменит покрышки, а потом нас догонит.

Пройдя немного по шоссе, мы увидели три грузовика, стоявшие у обочины шоссе, и на одном из них шофёр тоже менял покрышку.

Увидев тов. Сталина, рабочие так растерялись, что не верили своим глазам, так неожиданно было его появление на шоссе, да ещё пешком. Когда мы прошли, они начали друг друга обнимать и целовать, говоря: «Вот какое счастье, так близко видели товарища Сталина!»

Но несанкционированно контактировать с вождём люди побаивались, особенно после массовых репрессий конца 1930-х годов и новой волны арестов в начале 1950-х.

В качестве иллюстрации того, насколько далёк был Сталин от народа, приведу рассказ своей мамы Виктории Алексеевны Богомоловой, которая во второй половине 1940-х годов работала в библиотеке в здании Большого театра. Окна учреждения выходили во внутренний двор, и накануне прибытия Сталина, который изредка посещал театральные постановки, все кабинеты, из которых можно было увидеть генерального секретаря, запирались, а в коридорах выставлялась охрана. Цитирую по сохранившейся диктофонной записи:

— Видимо, в этот раз Сталин приехал на спектакль без предупреждения. Я услышала во дворе какой-то шум и выглянула в окно. Во двор въезжало несколько автомобилей. Когда они остановились, сразу выскочило несколько человек в военной форме. А один из них, по-моему полковник, открыл заднюю дверь большой машины — ЗИСа. Из двери, к моему удивлению и ужасу, вышел Сталин. Секунду постоял и в сопровождении охраны пошёл к служебному входу.

Я отпрянула от окна и немедленно пошла, вся в слезах, к своей начальнице Александре Степановне. И говорю ей: «Александра Степановна, что мне теперь делать? Я Сталина видела!» Она постаралась как можно быстрее успокоить меня, спросила, не заметил ли кто моего «проступка». А потом сказала: «Деточка! Об этом знаем только мы с тобой. Никому и никогда этого не рассказывай. Будем надеяться, что всё обойдётся…».

Добавлю только, что испуг от того, что мама «без разрешения» увидела вождя, был столь велик, что она рассказала об этом домашним только лет через пятнадцать, в начале 1960-х…

Никита Сергеевич Хрущёв, сменивший Сталина на посту лидера страны, разговаривать с народом любил. Но это общение, как правило, было официальным — с соблюдением определённой дистанции. Бывали случаи, когда после очередного зарубежного вояжа он собирал по двенадцать тысяч человек — в основном активистов КПСС или так называемый «партийно-хозяйственный актив» — в лужниковском Дворце спорта и на протяжении пары часов эмоционально рассказывал им о проделанной работе. Всякие выражения, так запомнившиеся слушателям, типа «Мы им покажем кузькину мать!» или сказанные им при недовольном шуме собравшихся, например: «Это кто это там укает? Это под Сталин… под Волгоградом недобитые укают!» — звучали только в зале и в прямом эфире радио и телевидения. В газетном варианте речей Хрущёва они в обязательном порядке убирались или же заменялись более мягкими. Хотя по отзывам людей, знавших Хрущёва и работавших с ним, он в рабочей обстановке и в быту нечасто употреблял ненормативную лексику, разве что мог назвать проштрафившегося сотрудника «турком».

Сын Хрущёва Сергей Никитич вспоминал о том, что в послевоенные годы, в то время, когда семья жила в доме на улице Грановского, его отец часто гулял по Москве, да ещё не один, а в большой компании:

— Отец взял себе в привычку время от времени вытаскивать Георгия Максимилиановича (Маленкова. — Авт.) пройтись после работы по вечерней Москве. Тот не сопротивлялся, и мы отправлялись гурьбой — впереди сами, за ними мама с женой Маленкова Валерией Алексеевной, а следом Рада с Алёшей, дети Маленкова и я.