Михаил Барятинский - «Трехэтажный» американец Сталина

Чтобы объяснить странное для 1941 года компоновочное решение, достаточно вспомнить ситуацию, в которой оказались Соединенные Штаты в начале Второй мировой войны. В американской армии практически не было средних танков. Нужны были немедленные меры, причем требовался танк с достаточно мощной пушкой. К этому времени в странах — лидерах мирового танкостроения победила компоновка с размещением основного вооружения в одной, вращающейся на 360° башне. Но, во-первых, США к числу таких стран тогда не относились, а во-вторых, у них просто не было башни необходимого размера. В итоге и появился некий синтез танка и САУ с рубочной компоновкой. Аналоги в мире были, ничего нового американцы не изобрели, достаточно вспомнить французский В Ibis. Правда разработка В Ibis началась на 15 лет раньше.

САУ М7 Priest, средние танки М3 Lee и М4 Sherman во дворе завода компании American Locomotive.

Справедливости ради следует признать, что и сами американцы никаких иллюзий по поводу М3 не питали. Практически сразу началась разработка танка М4 с однобашенной компоновкой, но с использованием максимально возможного числа узлов и агрегатов предшественника. Проектирование М3 завершилось 1 февраля 1941 года, и в этот же день начались работы над М4. По сути дела М3 стал своего рода трамплином для более совершенной следующей модели. Приобрели опыт конструкторы, технологи, прошли обучение военные. М3 стал «школьной партой» для американских танкистов. Ведь за исключением непродолжительных боев с участием всего четырех батальонов в Тунисе и одного батальона на островах Гилберта, американцы на М3 больше нигде не воевали.

Сравнительные размеры крейсерских танков Crusader и Grant I.

Крейсерские танки Ram II и Grant I.

Что же касается англичан, то, как известно, «дареному коню в зубы не смотрят». Острая нехватка танков вынудила их согласиться с поставками М3, правда слегка подправленного — несуразную командирскую башенку все-таки убрали. Справедливости ради, однако, следует признать, что и собственные английские танки не отличались конструктивным и компоновочным совершенством, а с точки зрения технологии то по сравнению с ними «Грант» был просто рывком вперед. В лучшую сторону отличалась американская машина и по технической надежности. Английские танкисты, привыкшие постоянно копаться в своих танках, не могли не оценить это по достоинству. Ну и, конечно же, «Грант» имел исключительную, по сравнению с английскими и немецкими машинами 1941–1942 года, огневую мощь. За это англичане прощали ему все недостатки. Однако при первой же возможности сменили «гранты» на более совершенные «шерманы». Любопытно, что возможность представилась очень быстро: первые «гранты» прибыли в Северную Африку в марте-апреле 1942 года, а «шерманы» — в сентябре.

Cредний танк М3А5 — экспонат военного музея на Абердинском полигоне в США.

На других театрах британцы использовали «гранты» значительно дольше, что неудивительно. Ни в Бирме, ни на Тихоокеанских островах у М3 просто не было достойного противника. Если немецкие танки в Африке уступали им только в огневой мощи, то японцы — еще и в броневой защите, и в подвижности. К тому же в джунглях танки использовались скорее как самоходно-артиллерийские установки, быстрого маневра огнем не требовалось, и отрицательные стороны компоновки М3 почти не проявлялись. В итоге и «Грант», и «Ли» заслужили у англичан сдержанно положительную оценку, ведь на каком-то этапе, пусть и непродолжительном, эти танки действительно были лучшими в британской армии.

В Красной Армии все было как раз наоборот. Тут М3 не был ни лучшим, ни сильнейшим. К тому же, в отличие от Африки, на Восточный фронт новейшая немецкая техника поступала без опозданий и летом 1942 года, когда танки М3 появились на фронте в заметных количествах, у немцев здесь хватало и длинноствольных пушек и бронебойных снарядов. Необходимо учитывать и еще один факт: в силу природных особенностей и рельефа местности дальность прямого выстрела в центральной полосе России значительно меньше, чем в Северной Африке, что облегчало поражение громоздкого танка и более слабыми машинами противника. В итоге на советско-германском фронте М3 оказался прочим среди равных. А вот возни с ним было много: машина требовала систематического и достаточно трудоемкого технического обслуживания, что у советских танкистов, в отличие от их британских коллег, ничего кроме раздражения вызвать не могло. Отсюда и вывод: «Шуму много — толку мало!» Это, конечно, весьма нелестная оценка, но, увы, на советско-германском фронте М3 другой не заслужил.