Игорь Морозов - Феномен куклы в традиционной и современной культуре. Кросскультурное исследование идеологии антропоморфизма

Илл. 98

Отметим, что некоторые из этих имен имеют соответствия среди наименований мифологических персонажей. Например, СМ. Пономарев в своих записях из Чаусского у. отмечает: «„Катерина-сватья, ходи ко мне гутамицца (качаться)“, – говорят русалки (мертворожденные дети). Это дети леших. На них блины пекут в Духовскую субботу. Поминают на пороге. И зовут Катерин-русалок. Мужчины – Антоны» [Пономарев 1880а, л. 5].

Часто кукла называется по аналогии со своей обладательницей, т. е. в игре реализуется принцип отождествления игрока с данным игровым предметом. «Я Вам расскажу, что меня Софья звать. Ну как-то долго-долго я картавила, понимаете? Вот. И других, откровенно говоря, имён не знала. И вот я себя Сёня называла, а куклу Сеня. Да, Сеня называла. [Это было имя, не мужское], а женское, да, женское…» [ЛА МИА, с. Пушкино Добрынинского р-на Воронежской обл.].

Илл. 99

У эвенкийских девочек каждая кукла имела название, соответствовавшее имени того или иного члена семьи ребенка [Иванов 1970, с. 147]. То есть игра моделировала отношения между членами семьи.

Изготовление куколок является составной частью как традиционных, так и современных детских ролевых игр. «Раньше ведь не было вот как сейчас куколков-то. Мы раньше шили сами куклы-те. Вот чёго-нибудь [сворачивали]. Руки пришьёшь, ноги. Вот тут перевяжешь, здесь глаза, носик, рот – кто вышивали, а кто мелом. На голову куделю вот пришьёшь как волосы. Косы заплетали, когда адну, когда две. Платье обязательно, платочек. А то „шлычки“ – ну, такие шапочки. Шапочку вот сошьёшь, завязочки сделаешь. Эта „шлыки“ вот куклам шили…» [ЛА МИА, д. Воскресеновка Радищевского р-на Ульяновской обл.]. «А куклами играли! Играли. Дети у меня играли, девки. Играли куколками. Из тряпок нашьют. А то и платок завёрнут, обвяжут, а вот и кукла! Да. Раньше и тряпок-то не было делать куклу-то… И набивали тоже. Ну, вот куделя: лён вот чистят, дак. Набивали… Дак потом учиться стали, дак им куклы не нужны. Выбросили да и всё…» [ЛА МИА, д. Чурилово Каргопольского р-на Архангельской обл.]. В Тарногском р-не Вологодской обл., где вплоть до последней четверти XX века сохранялся традиционный уклад, еще в 1950-е годы дети при игре «делали кросна да ткали. Пирожки катали из глины. Лепили разных животных», куколок, которые изображали стадо с пастухом, лошадь с телегой и т. п. [ЛА МИА, д. Бурцевская Тарногского р-на Вологодской обл.]. Изображение ткачества более характерно для игр девочек: «Девочки ткут: переступают, „набевки набивают“…» [ЛА МИА, д. Слизовица Великоустюгского р-на Вологодской обл.]. «С куклами играли с 5 до 10 лет, а дале на полё ходили снопики пообнашивать, суслонов посоставить. Во дворе не играли, только на улице, возле дома – тут трава. А затопцют (косили скоту), дак в сад заберутся. В избе не давали бегать, а холодно – сидели в избе, ковды где (на кровати, на полатях, на полу). Кукол наделаём сами (лет по 8 было) с руками, с ногами, волосы из своего волосся настригём, хвост заплетём. Сарафан даже специально рвали – свой или мамин, чтобы сшить кукле постелю, сарафан. На полу из луцинок кроватки, из остатков столярных изделий делали стульцики. Положим на пол, на окошко, окутаем их – спят. Потом подадим им перевицьку – от забора отломана, она как серп: „Давайте, некогда спать, надо косить!“ Дадим в руки, их принесем, повалим: „Давайте, жните!“ ‹…› А то сделаём робёночка – без ножек, положем к ей. На роботу не гоняли такую… Ходили в гости, кукол соберём. Был балаган, как для куриц сделан, – из виць наставим цясто, сверху прутья накладём – там столик, стулики, всё. Травой („кисельцей“) кормили, сами ели, пирога из дома принесем, будё…» [ЛА МИА, д. Куревино Тарногского р-на Вологодской обл.].

Илл. 100

В современных играх используются покупные куклы, поэтому основой для игровых импровизаций становятся кукольные наряды – см. илл. 100, ДУ. Смит. Дети Диккенса: Дженни Рен, кукольная швея (1911); илл. 102, Д. У. Смит. Девочка в окружении кукол (1910). «В начале 1990-х годов появились куклы, которые все называли Барби. Они были почти у всех девочек и не по одной. Девочки сами шили на них одежду или им помогали мамы. Шили из остатков, лоскутков ткани или старой одежды. Эти куклы с целыми пакетами одежды девочки приносили в школу (в том числе и я) и играли на переменах, часто переодевая одежду на них и демонстрируя её, хвастаясь, у кого какая сшита. На уроке могли играть в Барби и под партой, пока не видит учитель» [Борисов 2008, т. 1, с. 40].