Леонид Беловинский - Жизнь русского обывателя. От дворца до острога

Насколько справедливы были штрафы? Для периода до 1886 г., естественно, сведений нет. А вот за 1901–1910 гг. рабочих по предприятиям, находившимся под контролем фабрично-заводской инспекции, оштрафовали 2554 тыс. раза, при этом жалобы в инспекцию на неправильное штрафование поданы лишь 22 101 раз, иными словами, оспорено было всего 0,086 % случаев штрафования (112; 256).

Говоря о содержании рабочих в конце столетия, нужно отметить, что большей частью они жили на хозяйских харчах: «На кухне обедами пользовались все рабочие, – пишет только что цитировавшийся рабочий типографии, – за исключением наборщиков, которые находились в более привилегированном положении: они жили на своих квартирах и пользовались своими харчами. Все остальные рабочие были «на харчах» у типографии и имели койки в общей спальне, за что высчитывалось у них по 6 рублей в месяц.

К утреннему чаю белого хлеба не полагалось, только черный; чай заваривался в общий чайник, сахару выдавалось по два фунта в месяц на человека.

Ели из общей деревянной чашки деревянными ложками. За каждую чашку усаживалось за стол не менее 12 человек. Мясо делилось старостой по столам, крошилось в чашку, и старостой же подавался сигнал, когда можно приступать к его извлечению из чаши, ударом ложки по ней. Начинался настоящий бой: «если ты смел, то два съел», если проворонил – остался без мяса (полагалось на день в сыром виде по четверти фунта на человека). Отыгрывались главным образом на черном хлебе, каше и картошке, которые чередовались через день» (184; 371). В московской слесарной мастерской на утренний чай полагалось. «…мальчикам одна кружка чаю, полкуска сахару и черного хлеба ломоть; вечером, в 5-м часу, полудничали: давали по ломтю хлеба… Обед и ужин состояли из картофельного супа с мясом и каши с салом или щей с мясом и картофеля с салом, но все наедались досыта…». После перевода мастерской в собственный дом хозяина, когда улучшились условия проживания рабочих (см. выше), «вместо полудничанья с ломтем хлеба был введен чай…» (184; 393, 394).

Как неодинаковы были у разных хозяев и разных рабочих заработки и содержание, так долго не было единообразия в продолжительности рабочего дня. В начале 1880-х гг. в московской слесарной мастерской «рабочий день наш был с 6 часов утра до 8 часов вечера с перерывом 1 час на обед, ½ часа на утренний чай»; на 5-часовой полдник «полагалось полчаса». В 1887 г. мемуарист перешел на работу в Брестские железнодорожные мастерские: «Работа в железнодорожных мастерских по сравнению с работой в мелких слесарных предприятия имела большие преимущества: 10-часовой рабочий день, отпуск на пасху – неделя, а на святки – две недели, аккуратная уплата заработка» (184; 393, 395–396). На московском заводе Вейхельдта, где слесаря работали не повременно, а сдельно «и сами уже следили, чтобы в их бригаду не мог попасть лентяй; такого сейчас же выкидывали из своей бригады», рабочий день в 1891 г. длился 10 с половиной часов; но зато, неплохо зарабатывая, рабочие к вечеру валились с ног (184; 386–387). В московской типографии «Общества распространения полезных книг» в 80-х гг. «рабочий день начинался с шести часов утра и оканчивался в восемь часов вчера, с часовым перерывом на обед, что составляло чистых 13 рабочих часов» (184; 370–371). В типографии Кушнерова, славившейся хорошими условиями (попасть туда было непросто), рабочие хорошо зарабатывали («На «Кушнеревке» каждый индивидуально работавший наборщик имел у себя на руках расчетную книжку, в которую и вносился заработок. Кроме того, существовали небольшие записные книжечки… через каждые два-три дня сосчитанные самим наборщиком гранки подавались в контору; ведающий этими подсчетами К. С. Индрих их проверял и записывал… к получке делалась общая сводка двухнедельного заработка, который вписывался в расчетную книжку.»), но рабочий день в 1887 г. был все же 11,5 часа (184; 380–381).

Вообще продолжительность рабочего дня со временем к началу ХХ в. сокращалась, особенно с появлением рабочего законодательства, и прежде всего на предприятиях, подчиненных фабрично-заводской инспекции. В 50-х гг. XIX в. она составляла в среднем 12,3 часа, колеблясь от 9 часов зимой до 14 часов летом и составляя на большинстве предприятий 12 часов. В 1885 г. повсюду рабочий день длился 11,7 часа. В 1904 г. он составлял уже 10,6 часа, сократившись в 1913 г. до 10 часов. А на КамскоВоткинском заводе ввиду технологических требований уже в 50-х гг. была введена непрерывная трехсменная работа при восьмичасовом рабочем дне (112; 246, 247, 249)! Рабочее законодательство ограничивало продолжительность рабочего дня: сначала детей (1882 г.), потом женщин и подростков (1885 г.), а затем, в 1897 г., для всех рабочих максимальная продолжительность рабочего дня составила 11,5 часа. Много? По-нашему – да. Но не следует забывать, что в деревне крестьянин в страду работал от темна до темна. И придерживавшиеся барщины дореформенные помещики, и Положения 19 февраля определяли крестьянский рабочий день летом в 12 часов, а зимой – в 9. А крестьянин, занимавшийся кустарными промыслами, и зимой работал по 14 часов – это уже на себя, а не на хозяина-«эксплуататора».