Джон Грин: Британия. Краткая история английского народа. Том 1.

Страна, через которую они проходили, уже имела свою историю, но память о ней успела исчезнуть даже в те времена: склоны гор были кладбищем исчезнувшего племени, и между глыбами камней возвышались там и сям «cromlechs» — надгробные памятники и громадные курганы. Один из таких памятников существует и поныне под названием Kit’s Coty House, а тогда он соединялся целой аллеей из камней с кладбищем возле Аддингтона. С высокого пригорка у этого памятника английские воины увидели поле своего первого сражения, с этого пригорка прошли они по существующей доныне извивающейся между мирными усадьбами проселочной дороге к броду, давшему название маленькой деревушке Эльсфорд.

Летописи победоносного народа умалчивают о том, что случилось до взятия брода, равно как и о самом сражении у этой деревушки. Они только упоминают, что Горза пал в битве в минуту победы, и сохранившаяся до наших дней куча кремня с его именем — «Horstead» — считалась в позднейшие времена памятником над его могилой, древнейшим памятником английской доблести, которая воздвигла себе в Вестминстере последний и благороднейший храм.

Эльсфордская победа не только отдала в руки победителей Восточный Кент, но и стала первым шагом к полному завоеванию Британии. Последовавшая вслед за битвой резня выявила неумолимость начавшейся борьбы. Более зажиточные кентские землевладельцы бежали в паническом страхе за море, жители бедных классов скрывались в горах и в лесах, пока, изгнанные оттуда голодом, не были вынуждены сдаться неприятелю для казни или рабства. Напрасно укрывались некоторые из них в стенах церквей: победители умерщвляли священников у самых алтарей (их ненависть обращалась более всего против духовенства), поджигали церкви, и укрывшимся оставался выбор между пламенем и безжалостной сталью врага.

Такого рода картины резко отличают покорение Британии от покорения других римских провинций. Покорение Галлии франками и Италии — лангобардами состояло в насильственном поселении победителей среди побежденных, которым после длинного ряда лет было суждено поглотить своих завоевателей: французский язык — язык не франка, но того галла, которого он покорил, а светлые волосы лангобарда почти исчезли из Ломбардии. Не то в Британии, где победители в течение полутораста лет продолжали вытеснять покоренный народ; и в борьбе Рима с вторгшимися в него германскими племенами нет примера такого упорного сопротивления врагу, как в Британии.

Целых два столетия прошло, прежде чем бритты были окончательно покорены, и именно по причине этого упорства и этой неумолимости борьбы из всех завоеваний германцев завоевание Британии было самым полным и совершенным. Всюду, куда проникал меч англов, Британия превращалась в землю англов (Engleland), Англию, страну англичан, а не бриттов. Возможно, что небольшая часть бриттов осталась на родине, хотя не иначе как в качестве рабов англов, и несколько их обиходных слов (если они не были внесены позднее) примешались к английской речи, но такие сомнительные исключения не меняют общего характера всей картины завоевания. Когда внутренние раздоры прервали безостановочный до того времени прогрессивный ход английского завоевания, — а это случилось через полтораста лет после Эльсфордской битвы, — бритты успели уже исчезнуть с половины принадлежавшей им территории, и язык, религия и законы английских завоевателей бесспорно господствовали от Эссекса — до Дербширского пика и устья Северна и от Британского пролива — до устья Форта.

Эльсфорд был, как уже сказано, первым шагом к покорению Британии. Об упорстве борьбы можно судить по тому, что для покорения только южной Британии потребовалось шестьдесят лет, а для покорения Кента — двадцать. Лишь после второго поражения при проходе Крэй бритты покинули Кент и в страхе бежали к Лондону, но и после того они снова возвратились, и лишь в 465 году, после ряда мелких стычек, произошло решительное сражение при Уиппедсфлите. Здесь поражение было столь серьезным, что всякие надежды спасти большую часть Кента были оставлены, и только на южном берегу бритты еще удержали свои позиции. Восемь лет спустя борьба была окончена, и с падением Лаймна, разрушенные стены которого смотрят с холма на обширную площадь Ромнейского болота, дело первых английских завоевателей было завершено.

Жажда грабежей привлекла вскоре новые воинственные отряды с германского берега. Новые шайки из саксонских племен, живших между Эльбой и Рейном, появились в 477 году и пробивались по полосе земли, лежащей к западу от Кента между Уилдом и морем. Нигде ландшафт страны не изменился так сильно, как здесь. Огромный пустырь из кустарников и мелколесья, известный тогда под названием Андредовой пустоши, тянулся более чем на сто миль от границ Кента до Гемпширских степей, доходя к северу почти до Темзы и оставляя лишь на юге узенькую береговую полоску. Этот берег был защищен сильной крепостью Андерида, занимавшей территорию, которая теперь называется Певенси, место будущей высадки нормандского завоевателя. Падение этой крепости в 491 году привело к возникновению королевства южных саксов. «Аэлль и Кисса осадили Андериду, — гласит безжалостная летопись завоевателей, — и истребили всех жителей, так что там не осталось ни одного бритта».