Игорь Зимин - Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1

Молодые люди-танцоры попадают легче, но тоже не без труда. Так, например, флигель-адъютанты и кавалергардские офицеры почти все везде; конногвардейских много; прочих полков можно назвать наперечет, а некоторых мундиров, например гусарского, уланского и большей части пехотных гвардейских, решительно нигде не видать. Появление в этом эксклюзивном кругу нового лица, старого или молодого, мужчины или женщины, так редко и необыкновенно, что составляет настоящее происшествие. Заключу одним: человеку, не посвященному в таинства петербургских салонов, невозможно ни по каким соображениям угадать априори, кто принадлежит к большому кругу и кто нет» 465.

При подготовке торжественных балов необходимо было решить множество организационных проблем, которые весьма косвенно принимались во внимание самими участниками бала.

Для балов печатались пригласительные билеты, развозившиеся по адресам придворными слугами. Там же указывалось, в какой форме быть на балу. 18 декабря 1834 г. А. С. Пушкин записал в дневнике: «Придворный лакей поутру явился ко мне с приглашением: быть в 8Н в Аничковом, мне – в мундирном фраке, Наталье Николаевне – как обыкновенно» 466.

Примечательно, что и тогда существовала проблема пробок при съезде гостей на бал. Для того чтобы избежать толкотни, все гости дворцовых балов были «разведены» по разным подъездам Зимнего дворца. К каждому из подъездов подъезжали приглашенные, занимавшие определенное положение. При этом они непременно являлись к дворцовым подъездам в своих каретах (как тогда говорили – «на своих выездах»). Длина кареты, запряженной парой лошадей, почти вдвое превосходила длину современного автомобиля. Пробки заставляли регламентировать количество карет, которые могли выстраиваться у подъезда. Поэтому к дворцовым подъездам приходилось занимать очередь. А. С. Пушкин в письме к жене в апреле 1834 г. упоминал, что на предполагавшемся балу в Зимнем дворце будет 1800 гостей. «Расчислено, что, полагая по одной минуте на карету, подъезд будет продолжаться 10 часов; но кареты будут подъезжать по три вдруг, следственно время втрое сократится» 467.

Подобная суета была и при разъезде с балов. Поскольку на балы приглашались сотни гостей, то, вероятно, существовали и «очереди в гардеробах». Ни один из мемуаристов не упоминал, как, собственно, раздевались и одевались гости, приехавшие в императорский дворец. Из документов известно, что в качестве дополнительных гардеробщиков на Больших балах «подрабатывали» рядовые лейб-гвардейского Преображенского полка. Конечно, трудно представить, чтобы княгиня Юсупова стояла с номерком за шубой в очереди за графиней Куракиной. Скорее всего, слуги уже ждали своих хозяев с их шубами в обширных вестибюлях Зимнего дворца. Но о том, что накладки случались, есть мемуарные свидетельства. Довольно регулярно путали шубы и шинели, а то и вовсе гости оставались без верхней одежды. Так, на балу у князя Юсупова у цесаревича Александра Николаевича пропала шуба. При этом на балу присутствовал император со всей семьей. Не желая задерживать близких, цесаревич надел первую попавшуюся шинель. Когда Николай Павлович увидел сына на морозе в шинели, он рассердился на него за пренебрежение здоровьем. На другой день шубу цесаревича, конечно, нашли… 468

При подготовке балов организаторы старались удивить гостей какими-либо новинками. Например, при Александре III электрическое «ослепительное» освещение «эдиссоновскими лампочками» было сначала опробовано во время традиционных балов в Зимнем дворце. Наряду с яркостью света приглашенные с удовлетворением отметили, что лампочки «не греют», что было весьма важно во время многолюдных балов. Гости, разгоряченные выпитым и танцами, просто меньше потели.

Приглашенные во дворец отмечали для себя малейшие просчеты гоф-маршальской части, которая отвечала за материальную сторону проводившихся мероприятий. Так, во время Эрмитажного бала 12 февраля 1887 г. один из гостей отметил, что «зимний сад очень красив, как всегда. Но я заметил нововведение: среди растений распевали канарейки. Жаль только, что клетки взяты прямо с рынка, совсем уж просты» 469.

Организационная композиция проводимого действа была достаточно сложной и только по традиции могла быть называема балом. Официальный бал включал в себя несколько составных частей: придворный спектакль – как правило, сборный, обед и собственно сам бал, который, безусловно, являлся самым главным действом.