Игорь Зимин - Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1

Собственно, этим скандальным эпизодом весны 1912 г. и закончилась история женщин-воспитателей при российском императорском дворе.

По достижении 6–7 лет мальчики в царской семье переходили из женских рук в мужские. С сыновьями Павла I – Николаем и Михаилом это произошло несколько ранее, когда в 1799 г. воспитательный процесс возглавил генерал М. И. Ламсдорф, но при этом женщины продолжали окружать мальчиков вплоть до 1802 г.

В 1802 г. Николая и Михаила Павловичей усадили за парту. С этого времени их гувернерами и преподавателями стали исключительно мужчины, в основном с эполетами на плечах: генерал-майор Н. И. Ахвердов, полковники К. И. Арсеньев и П. А. Ушаков. С 1805 г. к ним присоединились майор А. П. Алединский, действительный статский советник Н. А. Дивов (с 1811 г. (умер), заменен Г. А. Глинкой) и коллежский советник Вольф. С этого времени воспитание великих князей было неразрывно связано с их образованием.

Итак, главным воспитателем великих князей Николая и Михаила Павловичей стал директор Сухопутного шляхетского корпуса Матвей Иванович Ламсдорф. Это был личный выбор Павла I. И хотя М. И. Ламсдорф являлся свояком республиканца-воспитателя Александра I – Цезаря Лагарпа 166, он проводил совершенно иную педагогическую политику, которая имела давние корни и широко внедрялась при Павле I.

Если Екатерина II пыталась на практике реализовать педагогические идеи Ж. Ж. Руссо, то в основу методов Ламсдорфа было положено насилие в самых его разнообразных формах. При этом император Павел I и императрица Мария Федоровна прекрасно знали о том, какими методами воспитатель добивается послушания от своих воспитанников. Это была изощренная система холодных приказаний, выговоров и наказаний, доходивших до жестокости. М. И. Ламсдорф лично бил мальчиков линейкой, ружейным шомполом, хватал за грудь или воротник и ударял об стену так, что они лишались чувств, или привязывал к ручке кровати, а потом порол розгами. Причем все эти действия фиксировались в специальных журналах 167.

После убийства Павла I в марте 1801 г. стратегия воспитательного процесса стала полностью определяться вдовствующей императрицей Марией Федоровной. Но для мальчиков фактически ничего не изменилось, их пороли по-прежнему. Молодой император Александр I практически не проявлял интереса к своим подрастающим братьям. Камер-фурьерские журналы зафиксировали лишь один его визит к младшим братьям на детскую половину Зимнего дворца – 28 октября 1803 г. 168

Как водится, насилие давало очень сомнительные педагогические результаты, калеча характеры. Николай I стал скрытным и довольно замкнутым человеком. Он очень мало кому доверял, и именно этим объяснялось его стремление взять под полный контроль управление страной. Однако Николай Павлович был при этом умным человеком. Тяжелые воспоминания детства побудили его сделать определенные выводы и совершенно изменить характер воспитания своих детей. Один только факт приглашения поэта В. А. Жуковского (поэта, а не генерала!) ко двору для составления образовательной программы цесаревича заслуживает самой высокой оценки педагогических талантов императора.

Как уже упоминалось выше, воспитание мальчиков в царской семье имело свою специфику. Девочки «уходили» из дома в семьи владетельных особ по всей Европе, а мальчики должны были служить России. По традиции, для них была возможна только одна карьера – карьера русского офицера. Именно поэтому их воспитателями являлись офицеры. Учителями могли назначаться и штатские специалисты, но воспитателями – только военные.

Поскольку взрослению цесаревича уделялось особое внимание, то и подбор воспитателя к нему велся с предельным тщанием. В июле 1824 г. воспитателем 6-летнего великого князя Александра Николаевича был назначен Карл Карлович Мердер, «прирожденный педагог, тактичный и внимательный» 169. Надо отметить, что Николай Павлович тогда еще не был императором, и мало кто предполагал, что он им когда-либо будет. Однако 30-летний Николай Павлович знал о своих перспективах и понимал, что его старший сын рано или поздно станет цесаревичем. Выбор К. К. Мердера лично Николаем Павловичем удивил петербургскую публику, однако впоследствии все единодушно признали, что он оказался весьма удачным. Это был тот самый редкий случай, когда большинство мемуаристов сошлось в высокой оценке К. К. Мердера. А. С. Пушкин, который, бывая в Зимнем дворце, знал Мердера, отметил в дневнике: «Мердер умер – человек добрый и честный, незаменимый» 170.