Игорь Зимин - Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1

Традиция прозвищ бытовала и в детской среде. Для детей это было вполне естественно. Граф С. Д. Шереметев, описывая свои отроческие годы, пришедшиеся на середину XIX в., упоминал, что «был между всеми заведен обычай называть друг друга особыми прозвищами. Так Александр Петрович прозывался Ириний, Георгий Петрович – Баха, меня звали Макар, а Екатерина Петровна была Марлиночка» 939. Следует только добавить, что все вышеперечисленные являлись принцами и принцессой Ольденбургскими, оставившими заметный след в истории России второй половины XIX в.

Однако к детям царя, даже во время игр, ровесники неизменно обращались по имени-отчеству, вне зависимости от возраста. Когда в 1865 г. у семилетнего великого князя Сергея Александровича один из его товарищей по играм спросил, можно ли его называть просто Сережа, мальчик ответил: «Не знаю, спроси у Дмитрия Сергеевича» 940. Однако ребенок постеснялся обратиться к воспитателю и продолжал называть семилетнего великого князя Сергеем Александровичем. Следует отметить, что императрица Мария Александровна заблаговременно просила родителей приглашенных детей внушить им, чтобы те не угодничали перед маленьким великим князем, не называли его «ваше высочество», а просто обращались на «вы» и «Сергей Александрович» 941.

В семье Александра III императрицу Марию Федоровну за взрывной характер между собой называли Гневной. Наследника цесаревича, будущего Николая II, – Ники или Nica, а второго сына, болезненного и худого великого князя Георгия Александровича, – Джоржи, причем невестка, императрица Александра Федоровна, прозвала его «плакучей ивой» – Weeping Willow.

Другого брата Николая II, великого князя Михаила Александровича, родные называли «милый Floppy». Это прозвище произошло от английского «flop» – «шлепаться». Долговязый Михаил имел обыкновение шлепаться в кресло, вытягивая перед собой свои длинные ноги 942.

Как отмечали современники, Александр III изменил стереотип общения с подданными. Все единодушно утверждали, что, в отличие от предшественников, на «ты» царь обращался только к самым близким людям. То же самое относилось и к прозвищам. Александр III очень редко «допускал себе давать прозвища и говорить в полушутливом тоне с придворными» 943. Тем не менее у него с отроческих лет остались прозвища для близких людей, которые он периодически использовал. Так, своего дядю, великого князя Константина Николаевича, с которым он очень не ладил, Александр III называл не иначе как Коко, а великую княгиню Екатерину Михайловну (дочь великого князя Михаила Николаевича) «еще неудобнее…». Над своим младшим братом Владимиром Александровичем царь подтрунивал, величая его «генералом» 944. Оставались еще друзья юности, с которыми отношения постепенно менялись. Такого причудливого человека, со сложной репутацией, как князя В. П. Мещерского Александр III называл «Vovo», но без малейшего раздражения, скорее с чувством жалости и легкой иронии 945.

Иногда весьма уничижительные прозвища получали и члены императорской семьи. Так, именно при Александре III великий князь Михаил Михайлович (1861–1829) получил незатейливое прозвище «Миша-дурак». Оставивших по себе мрачную память великих княгинь черногорок Милицу и Стану родственники за глаза величали «Сциллой» и «Харибдой» 946. Надо сказать, что любящая родня «пригвоздила» нелестным прозвищем и Николая II. Великий князь Николай Михайлович за глаза называл своего племянника не иначе как «наш дурачок Ники».

Имелись свои прозвища и у многочисленной европейской родни. Английскую королеву Викторию при российском дворе привычно называли Гранни. Принца Прусского Сигзимунда-Вильгельма – Бобби, греческого короля Георга I – дядей Вилли. Марию Максимилиановну, принцессу Баденскую, попросту именовали тетей Марусей. Таких имен было множество. Поэтому европейская политика вплоть до начала XX в. внешне имела отчетливо выраженный семейный характер, когда бабушка Гранни могла по-семейному выговорить своему внуку, российскому императору Ники, в присутствии дяди Вилли (германского императора Вильгельма II).

Когда Николай II женился, то светские сплетники немедленно отметили, что молодая жена по-своему называет мужа. Если раньше его дома звали Nica, то молодая императрица стала звать его Коко 947. Впрочем, это имя не закрепилось в семье, и Александра Федоровна стала, как все, называть супруга Ники.

У императрицы Александры Федоровны были свои прозвища. Так, в детстве она подписывала свои письма «М. К. № III». Это было сокращением детского прозвища – Маленькая Королева № III 948. Свои послания к мужу она часто незатейливо подписывала «твоя старая курица», «твоя старая женушка». Однако, как правило, и за глаза, и в глаза ее называли Аликс.