Сергей Девятов - Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2

Когда в 1905 г. Николай II переехал из Зимнего в Александровский дворец Царского Села на постоянное жительство, там уже был установлен лифт. Поскольку императрица Александра Федоровна страдала от болезни ног, для нее еще в ходе ремонта Александровского дворца в 1895–1896 гг. на собственной половине был сооружен гидравлический лифт, который связывал апартаменты императорской четы на первом этаже с комнатами дочерей на втором. После окончательного переезда в 1905 г. императорской семьи во дворец на свитской половине был сооружен электрический лифт. Обе подъемные машины связывали только первый и второй этажи дворца. Лифты во дворце, как и всё электричество и воду, отключили 13 марта 1917 г. 110

Наряду с другими инженерными коммуникациями менялись и системы освещения Зимнего дворца. На протяжении всей дореволюционной истории Зимний дворец освещался свечами, чаще всего сальными и восковыми. Сальные свечи были не ароматны, и поэтому их использовали в хозяйственных помещениях дворца или для дежурного ночного освещения парадных залов. После окончания роскошных балов расставляли через комнату сальные свечи «в жестяных, длинных, наполненных водою подсвечниках» 111. Восковые свечи использовались во время балов и других торжественных церемоний, но они были недолговечны, поскольку быстро оплывали, и их приходилось часто менять.

При дворе сложились определенные нормы расходования свечей, зависящие от положения того или иного лица. Так, во времена Николая I фрейлине полагались на день четыре ординарные белые свечи, одна желтая ночная свеча и три сальные 112. Свечные нормы были установлены даже для детей Николая I. Одна из дочерей императора вспоминала, что «для освещения наших рабочих комнат полагалось каждой по две лампы и шесть свечей – две на рабочий стол, две воспитательнице и две на рояль» 113.

По мемуарным свидетельствам, в XVIII в. во время дворцовых праздников, для того чтобы осветить огромные залы, дополнительно сооружались специальные пирамиды, на которые устанавливалось «до трех тысяч свечей белого воску» 114. В ходе ремонтных работ в Зимнем дворце после пожара 1837 г. было предусмотрено увеличение количества свечей в люстрах 115. В Николаевском зале Зимнего дворца могло гореть одновременно до 4000 свечей. Естественно, это поднимало температуру в зале, на стенах оседала копоть. Чтобы ускорить процедуру замены сотен восковых свечей в люстрах, использовались специальные жестяные трубки с подпружиненными донышками для облегчения извлечения огарков. Как основное средство освещения свечи использовались в Зимнем дворце до начала 1860-х гг. Французский писатель Теофил Готье, вспоминая бал в Зимнем дворце в 1860 г., оставил одно из последних описаний их использования: «Бесчисленное множество свечей стояло в канделябрах на карнизах… целые потоки света наполняли будто волшебством громадную залу» 116.

Поскольку дворец ежедневно расходовал огромное количество свечей, то в его хозяйственных структурах была специальная свечная кладовая, где хранились восковые, стеариновые, сальные, белого воска (фунтовые), французские, московские, английские ночные свечи (восковые и сальные). Судя по годовой ведомости расходов свечной кладовой, больше всего использовались стеариновые 117и сальные свечи 118. За 1868 г. на покупку всех видов свечей для Зимнего дворца было израсходовано 34 442 рубля 119, а всего же на освещение дворца за этот год было потрачено 122 993 рубля (при смете в 107 382 рубля, то есть расходы оказались значительно превышены) 120.

Дворцовая администрация пыталась экономить на освещении – эта политика получила название «экономии на свечных огарках», что периодически порождало скандалы. Дело в том что по давней дворцовой традиции свечи, прогоревшие более чем наполовину, доставались лакеям, которые, продавая огарки, зарабатывали неплохие деньги. Поэтому они сознательно подолгу не гасили свечи в помещениях, даже если там никого не было. Министр императорского двора П. М. Волконский пытался бороться с этой традицией, поручив гасить свечи арапам, поскольку «они были гораздо честнее. Обязательнее всех был красивый арап Кайтан, он всегда стоял у ручки государыни. Он гасил свечи, за это ему отомстили: обвинили его сына Ивана, что он что-то украл, его послали в Кронштадт, где он был барабанщиком» 121.

Зарабатывали на свечных огарках не только лакеи, но и другие чины двора. Широко известен пример, когда во времена Екатерины II одна из камер-фрейлин на протяжении своей двенадцатилетней службы собирала и продавала огарки и сэкономленные свечи, и в результате набралась сумма, достаточная для того, чтобы «ко времени свадьбы с генералом Турчаниновым, секретарем кабинета ее величества», заказать себе серебряный сервиз.