Валерий Шамбаров - Нашествие чужих. Почему к власти приходят враги

Таким революционерам и льстил Лев Давидович, сваливая все беды и ошибки на «бюрократов». Они извращают настоящую революцию. Они затирают настоящих героев. Они оторвались от народа, просиживая штаны в удобных креслах. (Характерно, что М. С. Горбачев начнет свою «перестройку» тоже с кампании против «бюрократов», под старым троцкистским лозунгом). Хорошим поводом для нападок на Сталина стал и провал в Германии. И Троцкий пугал коммунистов, что «бюрократы» ведут страну «к термидору». Он любил исторические сравнения, любил щегольнуть эрудицией выпускника реального училища. Для отступивших красноармейцев устраивал «децимации», казакам призывал «устроить карфаген». А «термидор» — переворот в ходе Французской революции, когда буржуазная Директория свергла и уничтожила якобинцев. После чего и сама продержалась недолго, сменившись диктатурой Наполеона. И ведь какой удивительной силой обладают порой исторические параллели! Иногда представляется, что они гипнотизируют людей. Ляпнул Троцкий — «термидор», и до сих пор исследователи повторяют. Хотя в российском варианте сопоставление с Францией имеет очень существенную неувязку. А именно — на роль Наполеона претендовал сам Троцкий.

С той же целью, привлечь рядовых коммунистов, а особенно молодежь, выдвигались требования расширить «партийную демократию». Несмотря на то, что в устах Троцкого с его крутыми методами призывы к «демократии» звучали просто абсурдно. В ходе этой дискуссии пошло и широкое использование «политического завещания». Если летом эти документы оставались достоянием узкого круга партийных лидеров, то в ноябре-декабре они попадают в «массы», тайно распространяются в копиях, зачитываются на некоторых собраниях партактива. Тогда-то, кстати, и внедряется термин «политическое завещание». Но… расклад «в верхах» оказывается уже совершенно неблагоприятным для Троцкого В последующую литературу была внедрена еще одна легенда, о «триумвирате» Сталина — Зиновьева — Каменева. В действительности никакого триумвирата не существовало. Как мы видели, Зиновьев с Бухариным, а с большой вероятностью и Каменев, в августе держали сторону Троцкого против Сталина. Однако после германских событий все резко переменилось!

Все единым фронтом действуют против Троцкого, и на его атаки обрушивается шквал контратак. Вся центральная пресса поливает его бешеной критикой. Ему достается и от Зиновьева, и от Каменева, и от Бухарина. Вытаскиваются на свет все его действительные или мнимые ошибки. Как ранее отмечалось, термин «троцкизм» был впервые употреблен Лениным еще в 1917 г., до объединения со Львом Давидовичем. Этот термин оказывается очень кстати, во время дискуссии «троцкизм» превращается в обвинительный ярлык. Начинают использоваться и цитаты из всевозможных работ Ленина, где Владимир Ильич указывал на ошибки Троцкого, ругал его. А подобных документов хватало, они были куда более известными и достоверными, чем сомнительное, передающееся из-под полы «завещание». Сталин, пользуясь положением Генсека, широко применял и «кадровые» методы, расставляя на ключевые посты «своих» людей. А сторонников оппозиции перемещая — может быть, даже с повышением, но на должности, где человек обладает меньшими реальными возможностями. Прижимать троцкистов позволяли и продолжающиеся ревизии, проверки…

По мере угасания Ленина накал этой борьбы нарастал. А первые лица партии и государства, без сомнения, хорошо знали о том, каково состояние Владимира Ильича. Знал об этом и Троцкий. Рядом с больным постоянно находилась Крупская. А среди врачей, обслуживающих Ленина, был Федор Гетье, который одновременно являлся врачом Троцкого и его родных, «другом семьи». Словом, персональный представитель Льва Давидовича в Горках.

На 16 января 1924 г. Сталин и его союзники созвали XIII партийную конференцию. Троцкий прекрасно понимал, что ему готовят публичную «баню». Поэтому заранее опубликовал в газетах бюллетень о своем здоровье и на конференцию не явился. Пока кипели партийные страсти, оставался в «своем» загородном дворце, в Архангельском — под предлогом болезни. Потом в мемуарах объяснял, что простудился, охотясь на утку. И глубокомысленно рассуждал, как же, дескать, причудливо играет судьба — такая мелочь оказалась способной изменить чуть ли не ход истории. Кстати, тут мы еще раз видим, как лихо умел врать Лев Давидович. И с годами эта его способность развивалась, усиливалась. Он научился лгать уже напропалую, безоглядно, даже не заботясь о правдоподобии. Ну а как же иначе-то, он — великий человек, историческая личность, значит, должны поверить. И ведь верят! Историки — верят! Не давая себе труда задуматься, а охотятся ли вообще на уток… зимой?