Валерий Шамбаров - День народного единства. Преодоление смуты

В Китае получили порт Макао за взятки чиновникам. В Эфиопии горцы-христиане воевали с равнинными мусульманами — португальцы помогли христианам победить, предоставив пушки. И внедрились. Султанаты Восточной Африки Мафик, Пемба, Момбаса, Аму целиком зависели от морской торговли и поэтому подчинились европейцам, центром их владений стала тут крепость Лоренцо-Маркес. В Конго царь Нзинга Мбеба попросил помощи, чтобы отбиться от соседей. Португальцы согласились — в обмен на крещение и признание вассалитета.

Что же касается «европейской культуры», то миссионер Франциск Ксавье, побывавший на Молуккских островах, писал, что знакомство туземцев с португальским языком ограничивается спряжением глагола «грабить», причем «местные жители проявляют огромную изобретательность, производя все новые слова от этого глагола». Действительно, из колоний выкачивались колоссальные суммы. За столетие в Европу было ввезено золота столько же, а серебра вдвое больше, чем накопилось там за все прошлые века. Хотя ни Мадриду, ни Лиссабону впрок это не пошло. В Испании приток драгметаллов породил чудовищную инфляцию, цены скакнули в 4–5 раз. Крестьяне, ремесленники, дворяне разорялись, а выигрывали торгаши. Но испанцы не были торгашами! Дворянству вообще запрещалось заниматься купеческими и иными промыслами. А торговля находилась в руках нидерландцев. Из учебников истории мы усвоили, будто Нидерландская революция свергла чужеземный гнет, установила капиталистические отношения, что и открыло возможности для процветания и обогащения страны. А факты показывают — ничего подобного! Всегда и во всех странах процесс шел наоборот. Сперва — обогащение купцов и олигархов, а уж потом они начинают рваться к власти, чтобы обеспечить себе дополнительные «свободы».

Нидерланды являлись самой густонаселенной областью Европы. На небольшом пространстве тут сгрудились 300 городов и 6,5 тыс. деревень с 2,5 млн. жителей. Место было важным перекрестком торговых путей — и по Рейну в глубь Германии, и морских — во Францию, Англию, на север. Города входили в Ганзу, вели торговлю с Прибалтикой и Россией. Развивались суконные, ткацкие, литейные мастерские. Но основное обогащение обеспечило нидерландцам включение в состав Испанской империи! Для них открылись запрещенные для других пути в Новый Свет. Нидерланды были «вотчиной» Карла V, он там вырос, окружал себя фламандскими советниками, обеспечивавшими льготы и выгоды землякам. В Америке сражались испанские солдаты, а награбленное ими перевозилось нидерландскими кораблями и утекало в руки нидерландских купцов. Их торговый флот вышел на первое место в мире. Португальцы торговать тоже не умели, все восточные товары у них считались монополией короля — и пряности оптом сбывались на биржу в Антверпен. Выручка опять доставалась нидерландцам.

О национальном гнете и вовсе не приходилось говорить: против испанцев ни разу не восставали ни Артуа, ни Франш— Конте — люди там жили не в пример лучше, чем в родной по языку Франции. Нидерландские провинции обладали внутренним самоуправлением, сами устанавливали законы и размеры налогов. Но настал момент, когда набравшие силу банкиры и купцы захотели «порулить». Кальвинистская теория «избранности» богатых здешним воротилам понравилась. И без налогов королю лучше бы совсем обойтись. А чернь, как и в Германии, заразилась анабаптизмом. В 1566 г. начались массовые беспорядки, было варварски разгромлено 5,5 тыс. церквей и монастырей. Причем наживались опять деляги, скупая по дешевке награбленные ценности.

Однако испанцы в вопросах религии шутить не любили. В Нидерландах была учреждена инквизиция, наместником туда назначили сурового полководца герцога Альбу. Покатились казни — Альба вообще называл голландцев «недосожженными еретиками». В ответ полыхнуло восстание. Руководителем-штатгальтером протестанты избрали принца Вильгельма Нассауского, владельца княжества Оранж. Отряды «гезов» (оборванцев) Альба быстро разгромил, но «морских гезов» ликвидировать не удавалось, они базировались в Англии и на небольших судах совершали вылазки на материк. Филипп II попробовал действовать «пряником». Отозвал Альбу, упразднил инквизицию. Не помогло, восстание разлилось снова. Вильгельм Оранский заключил союз с Англией, пообещав ей Голландию и Зеландию, и с Францией, пообещав ей Артуа и Фландрию. Правда, это напугало южные провинции. Не желая попасть под власть французских королей, они стали искать соглашения с испанцами. Но северные штаты, Голландия, Зеландия, Утрехт и Фрисландия, объединились в Утрехтскую унию и провозгласили суверенитет.