Бой под Добрыничами (1605)
Так бы, наверное, и случилось, но за спиной нового самозванца стояла чужая враждебная сила. Его именем прикрывалась польско-литовская интервенция, и не на возможных сторонников «чудесно спасшегося» из Москвы царя Дмитрия делалась основная ставка, а на панцирную польскую конницу и железные роты пикинеров, которые поведут на «московитян» опытные в военном деле королевские полковники и ротмистры. Такого оборота царь Василий Шуйский не ожидал. Да и о новом самозванце известно было немного. Говорили, что пришел он из Литвы, из местечка Пропойска, одни называли его бывшим подьячим, другие — поповским сыном. Одно было доподлинно известно: сопровождал его некий «лях» (поляк), и сам он пришел «из ляхов». Самозванцу покровительствовал пан Рогозинский, начальник замка в Пропойске, и пан Маховецкий.
Польский историк XVII столетия Краевскии писал, что самозванец назначил Маховецкого гетманом своего войска. Другой историк, Самуил Маскевич, прямо утверждал, что пан Маховецкий «нашел одного москаля, телом похожего на покойника (Лжедмитрия!), решил его возвысить и стал разглашать в народе, что Димитрий ушел от убийственных рук московитян теми же средствами, какими еще в младенчестве спасся от Годунова».
Еще откровеннее был гетман Ян Сапега, который хвастался как-то за столом: «За три года перед сим вооруженною рукою мы посадили на русский престол бродягу под именем сына царя Иоанна Грозного; теперь в другой раз даем русским нового царя и уже завоевали половину государства; он также будет называться Димитрием». Об этой многозначительной застольной беседе поведал в своих записках очевидец, немец Конрад Буссов, который жил в России с 1601 по 1612 год и последовательно служил царю Борису Годунову, Лжедмитрию I, Лжедмитрию II и польскому королю Сигпзмунду III.
С самого начала Дмитрий повел себя как прямой польский ставленник. Из Стародуба он посылал в Польшу и Литву «призывные грамоты», вербуя на службу панов, обещая платить жалованье в два-три раза большее, чем они могли бы получать от своего короля. Этим же занимался и гетман Маховецкий, который, по словам современника, «именем царика рассылал письма кому хотел».
Уничижительное прозвище «царик» прочно прилепилось к самозванцу: так его называли паны в своих записках и деловых письмах. Это прозвище очень точно определяет действительное положение самозванца — сам он не представлял реальной силы.
По подсчетам современника, «царь Дмитрий» с большим трудом собрал в Стародубе около трех тысяч русских, что было ничтожно мало для серьезных военных действий. Но вот в Стародуб пришел пан Маховецкий с пятью тысячами поляков и хорунжий Будила с большим отрядом конницы. Зная, что главные силы царя Василия Шуйского заняты под Тулой, самозванец начинает «воевать» соседние города. В сентябре он занимает Брянск, в начале октября — Трубчевск. Польская конница Маховецкого и Будилы прорывается к Козельску, где разбивает отряд князя Василия Мосальского. Но этим успехи «царика» и ограничиваются: узнав, что пала Тула и царское войско освободилось от осады, он поспешно возвращается в Стародуб.
И снова — полная зависимость от панов. «Царик» сидит в Стародубе и ждет отряды из Польши и Литвы. Приходит пан Тышкевич с семью сотнями конницы и двумя сотнями пехоты, пан Валевский с пятью сотнями конницы и четырьмя сотнями пехоты, паны Вишневецкий, Милешка и Хрусталинский с войском, полковник Лисовский со своим полком. Сосредоточение польско-литовского войска в Стародубе попадает в поле зрения русского летописца, и он замечает с тревогой: «Нача прибывати литовские люди…».
9 ноября 1607 года воинство «царика» подступило к Брянску и надолго застряло под стенами города: приступ не удался, началась осада, продолжавшаяся полтора месяца. К Брянску отрядами стекались «многие люди литовские», запорожские и донские казаки. Общая численность армии самозванца достигла двадцати двух тысяч человек. Очень показательны данные о ее составе: примерно двенадцать тысяч поляков и литовцев, восемь тысяч казаков и только две тысячи русских сторонников «царя Дмитрия»! Ничтожная горстка среди иноземного воинства.
Осада Брянска не принесла славы королевским полковникам и ротмистрам. Город успешно защищался. В середине декабря подошедшая московская рать завязала сражение под стенами города. Осаду снять не удалось, но к защитникам прорвались обозы с продовольствием и подкрепление. В начале января 1608 года, убедившись в бесперспективности дальнейшего «стояния» под Брянском, армия «царика» ушла в Орел.
Читать дальше