Лев Колодный - Хождение в Москву

Над ней нет шатра, свод разобрали, так и стоит она ничем не прикрытая.

– А была когда-то похожей на другие кремлевские башни, – утверждает Алексей Васильевич Воробьев, показывая мне свои рисунки. На них Кутафья башня изображена с крышей, двурогими кремлевскими зубцами, гораздо выше, чем сейчас, с решетками по бокам. Они обрушивались перед врагом, попадавшим в нее, как в каменный мешок, ловушку…

Кутафья башня в свое время походила на Троицкую башню, до того как ее надстроили в XVII веке. Средневековый Сигизмундов план подтверждает это открытие Воробьева.

– У обеих башен, – рассказывает он, – одинаковый характер кладки. В Троицкой башне мы нашли бойницы для подошвенного боя, через них стреляли, стоя на земле, у подошвы башни.

Такие бойницы найдены и у Кутафьей башни, они частично сокрыты наросшим за века «культурным» слоем земли. Главный вывод Воробьева такой: строилась Кутафья башня одновременно со всеми башнями Кремля в XV веке, а не в XVI, как считалось прежде. Это еще одно из открытий, не последнее на нашем пути…

Идем дальше по стене по часовой стрелке, и с одной стороны видим панораму Москвы, а с другой – стену Арсенала, врезавшегося в тело Средней Арсенальной башни. За ее впадины в форме арок звали ее Граненой. Стоит она как раз посреди Арсенала, поодаль от берега невидимой Неглинки. Поэтому в XVII веке, когда другие башни обветшали, эта была, как отмечалось в старинных описях, «вся цела».

В двадцатые годы ХIХ века констатировалось, что на ней «растет трава», но и тогда все здесь сравнительно хорошо сохранялось. «Стройная и серьезная она глядит оконным проемом своей дозорной вышки, как страж недремлющим оком», – замечает о Средней Арсенальной башне известный нам историк, живший до 1918 года в Кремле. Это «око» напоминает окно Набатной башни, стоящей вблизи Спасской башни. Бартенев высказал мысль, что Средняя Арсенальная служила Набатной при Троицкой; очевидно, так оно и было.

Во времена Ивана Калиты и Дмитрия Донского, когда Кремль был меньше, как раз на месте Средней Арсенальной находился угол крепости. В XV веке стену удлинили в восточном направлении. Над ее зубцами выглядывают два этажа окон Арсенала. Для окон, чтобы через них беспрепятственно проходил свет, срезали часть стены Кремля, опустили зубцы на несколько метров. К такому выводу пришел ведущий меня второй час по стенам и башням Алексей Васильевич Воробьев.

Доказательства этому видны на теле Угловой Арсенальной башни в зарубках на камнях. Следы прошлой кладки говорят, что стена примыкала к башне гораздо выше.

Перед Арсеналом, у Троицкой башни, зубцы вдруг резко опускаются лесенкой для того, чтобы раскрыть окна Арсенала.

Возле него высится многогранник замечательной Угловой Арсенальной башни. Звалась она до появления в Кремле здания Арсенала Собакиной, потому что рядом находился двор, принадлежавший боярину Даниле Собаке.

Когда в 1812 году в заминированном Кремле прогремел по приказу Наполеона взрыв, половина Арсенала взлетела в воздух, а башня эта, хотя и находилась рядом, устояла, лишь покрылась трещинами.

Прочнее башни нет. У Угловой Арсенальной башни, как сказано выше, восемнадцать граней, они сливаются в один округлый мощный столп. Он защищал не только две стены, но и источник воды, поэтому сделана башня вдвойне неприступною. Как пишет Сергей Петрович Бартенев, «гениальный зодчий заключил родник необыкновенно обильный водою, сохранивший свою мощь и до наших дней».

В конце ХIХ века исследователи пытались выяснить, откуда здесь вода. Сутки откачивали ее насосами и не осушили – значит, подземный ключ неистощим. По каменному желобу вода из родника стекает в Неглинку, что под землей.

Одним из «чудес древнего Кремля» называют родник, и, чтобы увидеть его, открываем железную дверь в башню. Делаем шаг вперед – и летний зной, солнечный свет сменяются тьмой, вечной прохладой и дыханием живой воды. Она дает о себе знать, едва переступаем порог. Однако на стенах влаги нет. И это позволило в ХIХ веке разместить внутри башни архив. Бумаги от такого соседства не страдали.

Прежде чем спуститься вглубь, останавливаемся у окна – бойницы. Воробьев обращает мое внимание на неимоверную толщу кладки – метра на четыре. Оконный проем выложен в форме раструба. Широкий край таков, что я могу стать в раструб, не рискуя удариться головой о верхний косяк. Но чем ближе к прорези бойницы, тем уже и меньше проем. Такие бойницы в стакане башни видишь на восьми ярусах. Прежде пол каждого яруса покрывали доски, лежавшие на толстых бревнах. Дерево заменили бетон и железо. Лестницы, перекрытия сделаны из долговечных материалов.