Валерий Шамбаров: Россия. Полная история для семейного чтения

Текстильная продукция полностью обеспечивала саму Россию, лидировала в Европе, экспорт ее в Китай и Иран превышал британский. Но и сельское хозяйство, пищевая промышленность ничуть не уступали. От продажи за рубеж одного лишь сливочного масла наша страна получала столько же прибыли, сколько от продажи золота. Она прочно удерживала первое место в мире по производству и экспорту зерна, одно из ведущих мест по выпуску сахара. И вообще, на мировом рынке продовольствия являлась абсолютным лидером. Половина продуктов питания, продававшихся в Европе, производилась в России.

По темпам роста промышленной продукции и роста производительности труда Россия вышла на первое место в мире. По объему производства занимала четвертое, а по доходам на душу населения — пятое место в мире. Впрочем, эта цифра является подтасовкой. Потому что в экономические системы западных держав были включены и их колонии (или, у США, сырьевые придатки). За счет этого обрабатывающая промышленность метрополий получала высокие валовые показатели. Но «души населения» колоний и придатков в расчет не принимались. И если, допустим, к жителям Англии добавить население Индии, Бирмы, Египта, Судана, Южной Африки и т. д., реальная цифра «доходов на душу» оказалась бы куда ниже российской.

Машинный отдел Всероссийской художественно-промышленной выставки. 1896 г.

Подтасовкой являются и цифры об уровне образования в России, который западные исследователи оценивали в 30 %, — в это число не включались выпускники церковно-приходских школ, а их заканчивали почти все дети. А в 1912 г. в нашей стране был принят закон об обязательном начальном образовании. Население России к началу XX в. достигло 160 млн человек и быстро росло. Рождаемость была очень высокой — 45,5 детей на 1000 жителей в год. Иметь 5, 6, 8 детей в семье было не чем-то экстраординарным, а обычным. (Правда, иногда указывают, что детская смертность была выше, чем сейчас. Но ведь и это подтасовка. Нынешние цифры смертности не учитывают абортов.) По прогнозам Менделеева, население нашей страны в ХХ в. должно было достичь 600 млн человек.

В общем, Россия превратилась в слишком сильного конкурента западных держав. А в перспективе грозила стать вообще неодолимым конкурентом. И к тому же она оставалась мировым оплотом Веры, оплотом Православия! В настоящее время стали вскрываться некоторые архивные материалы, всплывать факты, на которые ранее не обращалось внимания. Они однозначно свидетельствуют: российская революция вообще не была вызвана внутренними экономическими или социальными проблемами. Диверсия была преднамеренно спланирована и организована враждебными нашей стране внешними силами.

Разумеется, сразу, одним махом вызвать такую катастрофу было невозможно. Но и подготовка была длительной, она велась десятилетиями. Мы уже упоминали, что XIX в. западные державы поддерживали и финансировали польских, кавказских сепаратистов, давали приют оппозиционерам типа Герцена (и обеспечивали им возможность издавать пропагандистскую литературу, пересылать в Россию). В среду российской интеллигенции, дворянства, разночинцев внедрялись семена либеральных учений.

В результате к 1917 г. держава была уже больна. Очень серьезно больна. Чтобы увидеть это, можно разобрать даже не исторический, а литературный пример. Возьмем «Собачье сердце» М. Булгакова — и вспомним, с какими чувствами читали его, смотрели одноименный фильм. С одной стороны, талантливые, умные, честные, высококультурные профессор Преображенский, доктор Борменталь. С другой — наглец Швондер, хам Шариков…

Но если сопоставить великолепное произведение с реальными событиями, то не мешает вспомнить — именно Преображенские, Борментали и прочая интеллигенция были в Российской империи главными носителями радикальных взглядов! Либеральная интеллигенция поносила царя, клеймила «реакционеров», устраивала овации революционерам, восхищалась террористами. Рукоплескала думской оппозиции, расшатывающей державу. А разве не она бурно приветствовала Февраль, вполне одобряя аресты и убийства полицейских, офицеров, жандармов? Разве не сами же Преображенские и Борментали ратовали за «свободу, равенство, братство»? Кого же было винить, что «свободы» оказались не только для них — свободы крушить «реакционеров», царя, правительство? Пришли свободы и для Швондеров — свободы оскорблять и третировать вчерашних ниспровергателей. Оказывается, получили то, к чему стремились.