Хотя доказательства, собранные Эдуардом I, состояли «в значительной части из ложных и непроверенных данных», {418} 418 Гутнова, указ. соч., с. 490.
его притязания все же не были беспочвенны. Еще в 920 г. король Скоттов Константин II признал верховенство англосаксонского короля Эдуарда Старшего, а в 1072 г. Малколм III поклялся в верности Вильгельму Завоевателю. Правда, в 1189 г. «Кентерберийский отказ» Ричарда I аннулировал все права английской короны на Шотландию, но и в XIII в. такие требования выдвигались, в том числе самим Эдуардом I в 1278 г. Шотландские короли, как и многие их подданные, держали поместья от Плантагенетов, но считали себя вассалами только в отношении английских земель — «кроме своей державы». Эдуард же пытался распространить их вассалитет на саму Шотландию.
После трехнедельного раздумья шотландцы возвратились в Норем. Они также могли бы сослаться на примеры из истории («Кентерберийский отказ» или оговорку Александера III на присяге 1278 г.). Но хотя ответ не содержал ничего подобного, он был хорошо взвешен. Поблагодарив Эдуарда за «добрую волю», послы заявили, что им «ничего не известно о требовании и применении права [сюзерена] вами либо вашими предками», и они не уполномочены согласиться на такой запрос, который может быть обращен только к законному королю Шотландии. Даже если они подчинятся, это никак не расширит прав короля Англии и не ущемит шотландских прав. В заключение Эдуарду учтиво напомнили о Биргемском договоре. {419} 419 ASR,№16.
Тем самым запрос был умело отклонен.
Шотландский ответ был не просто ловким приемом. Он был безупречен с точки зрения государственного права, поскольку никто не мог отчуждать прерогативы короны в отсутствие монарха. Эдуарду пришлось пойти в обход. В июне 1291 г. он «убедил» Брюса, Бэллиола и еще семерых соискателей шотландской короны в своем сюзеренитете. Магнаты, подписавшие так называемый «Норемский Дар», признали за Эдуардом верховенство (sovereine seignurie) над Шотландией, призвали короля рассудить их и передали в его руки управление страной и королевскими замками. {420} 420 Ibid., № 17; CDS, II, №№ 482–9.
Они сделали это «без какого-либо принуждения и давления», хотя под Норемом стояла английская армия. Не облеченные высшей властью претенденты пошли на важную уступку и нанесли удар по престижу своей страны. Так как среди них не было ни одного Хранителя и даже не все были шотландцами, они взяли на себя слишком много. При всем том сделка была отчасти выгодна шотландцам, предпочитавшим междоусобной войне посредничество Эдуарда, который в свою очередь обещал вручить королевство и замки будущему избраннику на престол в пределах двух ме сяцев и ограничить свои требования к новому королю оммажем. {421} 421 Ibid., № 485; Chron. Rishanger, p. 128.
Чтобы придать обязательству Эдуарда еще большее значение, епископы Глазго и Данкелд издали его официальную копию (inspeximus). {422} 422 Stones E. L. G. «The Records of the 'Great Cause' of 1291–1292»// SHR, XXXV, p. 101.
Какое-то время шотландцы еще противились нажиму, и когда Эдуард захотел получить ключи от шотландских крепостей, он услыхал единодушный отказ: все пятнадцать кастелянов, управлявших двадцатью четырьмя королевскими замками, пояснили, что держат их не от короля Англии, а от «Общины Королевства Скоттов». Лишь после «Норемского Дара» замки достались англичанам. {423} 423 Barrow, Bruce, pp. SO-1.
Епископ Глазго Уишарт (как некогда и Александер III) возражал Эдуарду I, что «присяга за Шотландское Королевство не положена никому, кроме Господа». {424} 424 Chron. Bower, II, p. 146.
Однако Хранители уже исчерпали все средства для защиты шотландских интересов. Одиннадцатого июня 1291 г. они сложили свои полномочия и получили их вновь уже от короля Англии; к четырем шотландцам прибавился пятый Хранитель — английский барон Брайен ФицАлан. Затем Эдуарду как «верховному и прямому» сеньору Шотландии стали присягать прелаты, графы, лорды, фригольдеры и горожане страны. Непринесение клятвы в двухнедельный срок каралось тюрьмой. {425} 425 CDS, II, №508.
Второго августа Эдуард приехал в Берик, где начался процесс за корону Шотландии.
«Великая Тяжба» за шотландский престол — один из крупнейших судебных процессов Средневековья, который приобрел европейское значение. {426} 426 Neilson G. «Bruce versus Balliol» // SHR, XVI, pp. 1–14; ibid., XXXV, pp.89–109.
Среди четырнадцати соискателей, помимо шотландских и английских баронов, были граф Голландский, короли Норвегии и Англии. Эдуард I выступал не только арбитром, но и одним из претендентов, как потомок короля Скоттов Малколма III. «Английский Юстиниан» сделал все, чтобы процесс прошел торжественно и с полным соблюдением формальностей. По образцу древнеримского «суда ста пяти» трибунал состоял из 104 аудиторов во главе с самим Эдуардом. Брюс и Бэллиол назначили по сорок аудиторов, а остальные (12 духовных и 12 светских магнатов) были членами Королевского совета Англии.
Читать дальше