Карл Густав Маннергейм - Линия жизни. Как я отделился от России

От Эммануэля я узнал, что восстание в полном разгаре. Судя по всему, официальные власти были в полной растерянности. Несколько войсковых частей уже перешло на сторону восставших, тюрьмы были взяты штурмом, и тысячи заключенных оказались на свободе. Сброд нападал на полицейские участки, грабил и поджигал их. Многие правительственные учреждения тоже были охвачены огнем.

В квартале, где находилось здание фирмы «Нобель», было совсем небезопасно, поэтому я согласился отправиться вместе с Эммануэлем и одним из служащих, французом, на квартиру Нобеля, расположенную на другом берегу Невы. Эта пешая прогулка могла кончиться печально. По пути к мосту мы остановились около сожженного полицейского участка, чтобы прочитать какие-то листовки. За нашими спинами раздалось: «Вон переодетый офицер!» – и наша маленькая группа тут же двинулась дальше. Когда мы шли по мосту, на мое плечо опустилась чья-то рука, бдительный прохожий подозвал военный патруль и радостно предложил солдатам проверить наши документы. Француз первым достал паспорт. Проверка документа заняла несколько минут, и мы получили необходимую паузу, чтобы собраться с мыслями. Когда французу вернули паспорт, в разговор вступил Нобель. Он объяснил, что является подданным Швеции, его паспорт находится в доме на другом берегу реки, и солдаты могут пройти туда, чтобы убедиться в этом на месте. Наконец человек, вызвавший патруль, повернулся ко мне и спросил: «А вы, где ваши документы?»

Я сказал, что только сегодня прибыл из Финляндии и мои документы находятся в багаже на Финляндском вокзале. Как этот человек сам мог видеть, извозчиков поблизости не было. Теперь уже я, в свою очередь, предложил солдатам отправиться со мной на вокзал, дабы они удостоверились, что я подданный Финляндии. Начальник патруля выказывал явные признаки нетерпения, он торопился и поспешил заявить, что ему все совершенно ясно и задерживать нас нет никакого смысла. Мы благополучно дошли до квартиры Нобеля, где меня приняли более чем хорошо.

Я опасался, что волнения распространятся и на завод фирмы «Нобель», строения которого образовывали единый комплекс с жилым домом. Тогда могли бы пострадать все члены семьи Нобель, поскольку в их доме находился генерал. Поэтому я решил перебраться к одному знакомому финну по фамилии Селин, который жил поблизости. В прошлом Селин был офицером, а в Петрограде он завел торговое дело. Однажды при встрече в Хельсинки Селин предложил мне располагаться у него в тех случаях, когда будут возникать проблемы с гостиницей.

Несмотря на все возражения гостеприимной семьи Нобель, я ушел от них тем же вечером. Брат хозяина Эмиль вызвался проводить меня. Мы прошли по территории завода, Эмиль вывел меня на спокойную боковую улицу и убедился, что путь свободен. Уличное освещение было очень слабым, а окна домов оставались темными – в квартирах предпочитали не зажигать света. Мимо проезжали машины с красными флагами, в них сидели солдаты, вооруженные гражданские лица и уличные проститутки. Кое-где горели костры, там собирались люди, чтобы погреться, – март стоял очень холодный. Небо было багровым от пожаров. Время от времени доносились звуки выстрелов.

Я добрался до дома Селина без каких-либо приключений, позвонил в дверь и с удивлением увидел, что передо мной стоит мой шурин, майор Микаэль Грипенберц, который только что приехал из Финляндии. Хозяев не было дома, но это не помешало мне расположиться в квартире. У Селина еще скрывался отставной финский генерал Лоде, который, будучи молодым прапорщиком, получил тяжелое ранение на Русско-турецкой войне 1878 года. Он также только что приехал из Финляндии, но сейчас вышел в город. Вскоре вернулся хозяин, а вместе с ним и Лоде.

На следующее утро, во вторник, 13 марта, в центре города разразилась громкая пальба. Телефон, который то молчал, то просыпался к жизни, заработал вновь, и мы смогли узнать, что полиция и последние войска, верные правительству, подавлены.

Манифест об отречении Николая II от престола

Нам вновь пришлось пережить тревожный момент. Я сидел в коридоре у телефона и безуспешно пытался связаться со своим адъютантом. На мне был халат Селина, из-под которого выглядывали сапоги со следами шпор. Неожиданно на лестнице послышались громкие голоса и раздалось бряцание оружия. О ступени стукнули приклады винтовок, кто-то остановился около входа в квартиру и позвонил в дверь. Хозяин открыл, а я продолжил разговор по телефону. Вошел патруль. Его возглавлял некто в гражданской одежде. Этот человек сразу же заявил, что в квартире прячется генерал. Не моргнув глазом, Селин ответил, что у него действительно уже много лет живет финский генерал в отставке, но сейчас его нет дома. Командир приказал обыскать квартиру, и солдаты прошли во внутренние комнаты.