Отто Винцер - Двенадцать лет борьбы против фашизма и войны

В докладе перечислялись далее важнейшие акты агрессии за последний период: нападение Италии на Абиссинию в 1935 году, немецко-итальянская военная интервенция в Испании в 1936 году, захват Японией Маньчжурии и вторжение японцев в Северный и Центральный Китай в 1937 году, аннексия гитлеровской Германией Австрии и отторжение Судетской области от Чехословакии в 1938 году и, наконец, оккупация японцами китайского острова Хайнань в 1939 году. В заключение И. В. Сталин сделал вывод: "Новая империалистическая война стала фактом"{81}.

Однако между военными действиями, происходившими в различных частях мира до 1939 года, и первой мировой войной имелись существенные отличия. И. В. Сталин подчеркнул их и сделал такой вывод: "Характерная черта новой империалистической войны состоит в том, что она не стала еще всеобщей, мировой войной. Войну ведут государства-агрессоры, всячески ущемляя интересы неагрессивных государств, прежде всего Англии, Франции, США, а последние пятятся назад и отступают, давая агрессорам уступку за уступкой"{82}.

Такова была суть политики невмешательства и отказа от коллективной безопасности, политики, которая не требовала от Лиги Наций применения согласованных решительных мер против агрессоров. Коллективная безопасность была бы гарантирована только в том случае, если бы Лига Наций решила применить санкции против агрессоров и осуществила бы их на деле. Советский Союз на всех этапах подготовки империалистическими государствами второй мировой войны последовательно выступал именно за такую политику обуздания агрессии. Напротив, проводимая ведущими западными державами политика невмешательства означала на деле поощрение агрессии, была направлена на развязывание войны и превращение ее в мировую войну. Эта чреватая роковыми последствиями политика правящих кругов западных держав объяснялась желанием толкнуть агрессивные фашистские государства на войну против Советского Союза и Китая, а самим оставаться до поры до времени вне игры и сохранить силы, чтобы потом продиктовать свои условия мира ослабленным войной народам.

И. В. Сталин на XVIII съезде партии определенно предостерегал западных политиков, что "большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства, может окончиться для них серьезным провалом"{83}.

В сложившейся обстановке задачей советской внешней политики было "соблюдать осторожность" и не давать себя "втянуть в конфликт... провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками"{84}.

Своим отказом от коллективной безопасности и переходом к политике невмешательства империалистические правительства подорвали единый фронт миролюбивых государств и выдали фашистским агрессорам одно государство за другим. -Более того, наиболее реакционные круги финансового капитала США, Великобритании и Франции стремились к международной изоляции Советского Союза, надеясь втянуть его в войну с фашистскими государствами. Именно поэтому британский лорд-хранитель печати Галифакс в переговорах с Гитлером и Нейратом в Оберзальцберге 19 ноября 1937 года не поскупился на отвратительную лесть по адресу германского фашизма. Согласно официальной записи этой беседы, лорд Галифакс заверил Гитлера, что он, как и другие члены британского правительства, прекрасно сознает, что "фюрер... в результате уничтожения коммунизма в своей стране... преградил путь..." коммунизму "в Западную Европу, и поэтому Германия по праву может считаться бастионом Запада против большевизма"{85}.

Вполне понятно, что, расточая такие похвалы по адресу кровавой гитлеровской диктатуры, империалистические политики типа Галифакса отнюдь не намерены были мешать осуществлению его захватнических планов. Напротив, они всеми силами стремились расчистить ему путь. Именно поэтому правящие круги США, Англии и Франции не только не поддерживали сопротивления порабощенных, оказавшихся в подчинении у фашистских агрессоров народов, но, наоборот, всячески препятствовали этому сопротивлению, а в ряде случаев путем дипломатических маневров, а иногда и прямых угроз срывали его. Для достижения этой цели они пошли, как это было, например, в Мюнхене, на прямой сговор с фашистским агрессором.

Было бы, разумеется, неправильно отождествлять народы указанных выше стран с их правящими кругами, стремившимися развязать вторую мировую войну. Трудящиеся массы этих стран были непримиримыми врагами фашизма и его милитаристской политики. Кроме того, имелись и другие враги фашизма в этих странах - так, например, определенные круги буржуазии тоже сознавали, что фашистские захваты прямо угрожают и их собственным позициям. Поэтому во всех этих странах разгорелась упорная борьба за изменение политики своих правительств по отношению к фашистским захватам. Миролюбивые, антифашистски настроенные массы трудящихся добились немалых успехов в этой борьбе против тех, кто вел политику тайного сговора с немецкими фашистами, заклятыми врагами мира и независимости народов.