Неустойчивость положения махновского руководства определила его осторожную позицию в отношении Директории. Опасаясь борьбы на два фронта, махновцы пропустили через свою территорию мобилизованных украинским правительством новобранцев при условии, что будет разрешено вести среди них агитацию. Махновская делегация стремилась нащупать противоречия среди гайдамаков, поддержала их в борьбе с 8‑м корпусом Добровольческой армии. Уход 8‑го корпуса из Екатеринослава положил конец заигрыванию националистов с рабочими организациями города. Петлюровцы разогнали рабочий совет. Одновременно они усилили агитацию на левобережье — стало ясно, что Директория считает необходимым включение махновской территории в единую Украинскую державу. Это махновцев, естественно, не устраивало. Их давнишняя враждебность к идеологии украинской государственности также делала конфликт неизбежным.
26 декабря Крестьянский съезд Екатеринославской губернии, находившийся под влиянием махновцев, выступил против Директории.
В этот момент Махно уже заканчивал переговоры с большевиками о совместных действиях по захвату Екатеринослава. Чтобы решиться на штурм города, Махно «счел необходимым созвать комсостав, перед которым был поставлен вопрос о наступлении сегодня же ночью на Екатеринослав. Все ответили, хоть сейчас," 84 — вспоминает начальник большевистского штаба Е. Кузнецов.
Махно располагал полутысячей бойцов, готовых к операции за пределами махновского района. По утверждению М Кубанина, эта сила была подчинена большевистскому командиру Г. Колосу, собравшему в районе Синельникове около полутора тысяч бойцов 85 Махно категорически отрицает свое подчинение Колосу и считает, что Кубанин преувеличил численность его отряда в пять раз. 86 В этом споре скорее всего прав Махно, что подтверждается и большевистскими источниками. «Необходимо отметить, что Махно назначен командиром всеми вооруженными силами, наступавшими на Екатеринослав». 87, — утверждает Д Лебедь.
Трудность наступления на Екатеринослав заключалась в том, что основные силы повстанцев находились на левом берегу Днепра, а город — на правом. Е. Кузнецов вспоминает: «План заключался в следующем: по пешеходной части моста пускаем по обеим сторонам по пять человек, одетых в рабочие костюмы с узелками, в которых находятся бомбы, чтобы снять посты пулеметчиков. Вслед за ними …пускаем паровоз, чтобы прочистить путь, а за ним — пульмановский вагон с двумя бомбометами, — потом двинутся эшелоны один за другим». 88 27 декабря эшелоны беспрепятственно прибыли на вокзал Екатеринослава. Двери открылись и к изумлению гайдамацкой охраны из вагонов посыпались махновские бойцы. Привокзальный район оказался в руках повстанцев, к которым присоединились небольшие отряды большевиков и левых эсеров. Эффект внезапности еще не гарантировал окончательного успеха. 27–28 декабря махновцы с боями продвигались в глубь города. Одновременно началось формирование новой власти, в котором особую активность проявили большевики: под конец боя «губ–ком партии большевиков …произвольным образом, что называется «нахрапом», обойдя мой штаб …назначил из своих членов коменданта города, комиссию почты и телеграфа, комиссара путей сообщения, начальника милиции и другого рода начальство. Все эти большевистские партийные избранники не то накупили, не то конфисковали себе министерские портфели и под мышками с ними пришли в мой штаб, помещавшийся на втором этаже Екатеринославского вокзала» 89. Но Махно и не думал подчиняться «новой власти». Повстанцы тоже претендовали на свою долю влияния. В конце концов был создан Военно–революционный комитет, в котором повстанцы получили треть голосов, но фактически присутствовали в гораздо большем количестве.
Несмотря на попытки большевиков провести в председатели ВРК своего человека, анархисты поддержали кандидатуру «пожилого и серьезного товарища из левых эсеров» 90, который и возглавил комитет. Затем началась торговля вокруг распределения власти, в которой основное участие приняли большевики и левые эсеры. 31 Равнодушие анархистов в этом вопросе объяснялось просто — они воспринимали ВРК как действительно временный орган, который должен максимально быстро собрать съезд советов и передать ему власть. Этот съезд, считал Махно, «и наметит себе для охраны своих завоеваний и связанного с ними нового социально–общественного строительства нужные конструктивные положения». 92
Читать дальше