Франсуа-Ксавье Нерар - Пять процентов правды. Разоблачение и доносительство в сталинском СССР (1928-1941)

Сталинский государственный аппарат производит значительный объем документов, в которых делается попытка анализировать работу с сигналами. Существенная часть деятельности Центрального бюро жалоб — инспектирование бюро жалоб на всей территории Советского Союза, а также проверка работы центрального аппарата управления, газет, судебной системы. На областном уровне ту же функцию выполняют РКИ и Бюро жалоб. Таким образом, появляются многочисленные документы [160] Результаты инспекторских проверок в центральных архивах только за 1935 год (ГА РФ. Ф. 7511. Оп. 1. Д. 118 и 143) касаются областных бюро жалоб Саратова, Воронежа, Сталинграда, Калинина и Северной и Западной областей. Они охватывают также центральный аппарат управления: Наркоматы земледелия РСФСР и СССР, Верховный суд и Прокуратуру, Наркоматы социального обеспечения и финансов. И, наконец, проверка была проведена в бюро жалоб одного из районов Курской области. , в основном повторяющие друг друга: они описывают систему, которая не работает.

Одни и те же претензии с внушающей тревогу регулярностью повторяются с 1928 по 1941 год. Довольно бессмысленно пытаться провести различия, установить какую-нибудь динамику изменений. Впечатление, которое возникает, когда имеешь дело с этими отчетами, — ощущение полной однотипности нарушений в работе и претензий к ним на всех уровнях административного механизма.

Авторы отчетов об инспекторских проверках с наслаждением смакуют всеобщую халатность при регистрировании и отслеживании писем {510} 510 См., например: ГА РФ. Ф. 7511. Оп. 1. Д. 145. Л. 91. . [161] Нарком земледелия Чернов объясняет, что из-за халатного отношения к письмам (бюрократические проволочки, потери писем) были вынесены выговоры 1 областному руководителю, 10 сотрудникам аппаратов в областях и 25 руководителями сельских районов. Кроме того, на двух районных руководителей по той же причине заведены судебные дела. Полнейший беспорядок царит, например, в краевом земельном управлении Саратова, где множество «жалоб без регистрации подшивались в папки. При проверке обнаружено 300 неразобранных жалоб, часть которых лежала в КрайЗУ без движения до 7 месяцев» {511} 511 ГА РФ. Ф. 7511. Оп. 1. Д. 145. Л. 78. . В этих текстах постоянно приводятся примеры утери писем. Многие заявители, не видя никаких результатов, заново отправляли свои письма, но чаще всего уже в адрес другой организации {512} 512 См., например: РГАЭ. Ф. 396. Оп. 10. Д. 142. Л. 494. , [162] Автор письма объясняет свое обращение в «Крестьянскую газету» утерей нескольких ранее высланных им сигналов.

Регулярно подчеркивается значение сроков, в которые проверяются факты. Чтобы добиться завершения расследования, организации, направляющие письма, вынуждены по несколько раз подстегивать проверяющих, к великому огорчению Н. Антипова, который пишет:

«У меня создалось впечатление какой-то исключительной беспомощности. И мне думается, что надо признать совершенно неудовлетворительной постановку работы по разбору жалоб. Ведь вообще непонятно, как это можно писать напоминания 11 раз, 9,8 и т. д. Это ведь черт знает что» {513} 513 ГА РФ. Ф. 7511. Оп. 1. Д. 118. Л. 43. . [163] Речь идет о работе с жалобами в Наркомате земледелия в 1935 году.

Масса накопившихся писем такова, что строгое отслеживание их дальнейшей судьбы представляется совершенно нереальным: обязательным пунктом всякой проверки является, следовательно, описание корреспонденции, оставшейся без внимания в течение нескольких месяцев. Отчеты подолгу останавливаются на статистической категории, созданной для обозначения этих «зависших» писем: «неразрешенные» или «незаконченные» жалобы. Некоторые примеры заставляют задуматься: в 1935 году письмо колхозника из Московской области оставалось без ответа, пролежав в одном из ящиков секретариата Наркомата земледелия более года {514} 514 Там же. Д. 143. Л. 30–31. . Иногда этот срок доходил до полутора лет! Обычно упоминание о подобной бездеятельности встречается рядом с обвинением, что жалоба направлена непосредственно тому, на кого она написана. Такие упреки — настоящее «общее место» рассуждений о жалобах. Редко можно встретить отчет о проверке, в котором не было бы двух — трех возмущенных строк и нескольких примеров, иллюстрирующих халатность служб, не способных даже правильно определить, куда направить жалобу на рассмотрение [164] Дополнить список общих мест на эту тему можно упреком на отсутствие обобщающих материалов на основе полученных жалоб. Когда проверка касается того или иного органа управления, хорошим тоном считается также жаловаться на пренебрежение и невнимание к работе с жалобами со стороны руководителей. Один из отчетов 1936 года за подписью М. Ульяновой довольно точно представляет тексты этого жанра // ГАНО. Ф. 4570. Оп. 1. д. 772. Л. 15–28. См. также несколько отчетов, в которых собраны «перлы»: ГА РФ- Ф- 374. Оп. 28. Д. 3119. Л. 1–128. .