Сергей Кремлев - Русские распутья, или Что быть могло, но стать не возмогло

Как в мировой, так и в отечественной либеральной историографии Грозного оболгали не раз именно в силу того, что его фигура в действительности величественна.

Карамзин не был приверженцем Ивана, однако, подводя итоги царствования Ивана Грозного в их реальной части, приводил впечатляющие примеры результатов этого царствования… Он писал, что «к достохвальным деяниям сего царствования принадлежит ещё строение многих новых городов для безопасности наших пределов. Кроме Лаишева, Чебоксар, Козмодемьянска, Болхова, Орла и других крепостей…, Иоанн основал Донков, Епифань, Венев, Чернь, Кокшажск, Тетюши, Алатырь, Арзамас…».

Если быть точным, то Арзамас не был основан Грозным. Арзамас в эпоху Ивана лишь получил новое, но зато – решающее для его будущего, развитие, как и многие другие города. Карамзин также подчёркивает, что «размножение городов» стимулировало развитие торговли и умножало доходы казны. Торговые пошлины, введённые Иваном, по некоторым показателям были равнозначны монополии внешней торговли, как о том и говорил Сталин. При этом на ввозимые драгоценные металлы налагалась пошлина, а вывоз их был, как и ранее, запрещён!

Карамзин рисовал впечатляющую картину торговли России с Нидерландами, Германией, Испанией, Францией, Данией, Швецией, Средней Азией и Востоком… Он писал о мощи войска, об огромном артиллерийском арсенале Ивана, о богатстве казны. По свидетельству Карамзина доходы казны в 1588 году «простирались до шести миллионов нынешних серебряных рублей» – сумма огромная!

Однако тот же Карамзин – апологет самодержавия, не понял Ивана. Карамзин называл его и «тираном», и «царём-мучителем», писал, что «если иго Батыево унизило дух России, то, без сомнения, не возвысило его и царствование Иоанново», и утверждал, что «напрасно некоторые чужеземные историки писали о заговорах, …сии заговоры существовали единственно в смутном уме Царя…».

Странно, что правоверный монархист Карамзин так истово не верил в возможность заговора против царя после того, как император Павел – о чём в своём месте – пал жертвой именно дворцового заговора. Но, так или иначе, царская Россия словно бы стыдилась эпохи Грозного – как якобы исключительно кровавой и тиранической.

Влияние давнего клише было так велико, что самодержавная царская Россия так и не рискнула поставить памятник Ивану Грозному – первому русскому самодержцу. Ему не нашлось места среди основателей Русского государства и на памятнике «1000-летие России», установленном в Новгороде, хотя там изображены члены «избранной рады» Адашев и Сильвестр.

Невероятно, но – факт!

Хотя, если вдуматься, царь Иван погромил своекорыстную княжеско-боярскую элиту так, как это и не снилось Ивану Болотникову, Степану Разину и Емельяну Пугачёву вместе взятым. За что же, спрашивается, было чествовать царя Ивана княжеской России конца XIX века – в своей антигосударственной сути преемнице боярской Руси конца XVI века?

Но от единой и неделимой России Иван IV Васильевич Грозный заслужил памятник себе стократ: именно он смог отстоять ту государственность, основы которой заложил не он, но которая могла бы – если бы не он – рухнуть.

Вечным напоминанием о такой возможности для Руси должна быть рухнувшая под тяжестью элитарного самовольства польская «шляхетская республика».

В 2011 году в Москве увидала свет основательная монография С.Н. Бухарина и Н.М. Ракитянского «Россия и Польша. Опыт политико-психологического исследования феномена лимитрофизации» с ироническим подзаголовком «Пособие для правящих элит лимитрофных государств». Напомню, что в межвоенный период лимитрофами называли Польшу, Финляндию и «страны» «Балтии», игравшие роль «санитарного кордона» Запада против Советской России.

Указанная монография – прекрасное пособие для изучения и осмысления польско-русских отношений, но ниже приводится лишь один интегральный вывод этого труда, прямо относящийся к выше сказанному: «В XVI–XVII вв. в Речи Посполитой продолжают набирать обороты процессы саморазрушения. Централизованная власть в лице королей деградирует, шляхта яростно отстаивает свои “золотые свободы”. Причём первое является следствием второго».

Именно и безусловно так – в отношении Польши.

И именно и безусловно так – но с ещё более катастрофическими последствиями – было бы и с Россией, если бы не личная деятельность Ивана Грозного.

Карамзин, противореча сам себе, свой рассказ об Иване, заключал словами: «…добрая слава Иоаннова пережила его худую славу в народной памяти : …имя Иоанново блистало на Судебнике и напоминало приобретение трёх царств могольских…, народ чтил в нём знаменитого виновника нашей государственной силы, нашего гражданского образования….