Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

У Бухарина же в этом рейтинге обнаруживается особое место. Он, как я догадываюсь, был не столько концептуальной фигурой заговора против Ленина, сколько оперативной – держал, так сказать, руку на пульсе. Позднее мы это ещё увидим…

Так вот, с позиций этой главы, Ленин в статье „Кризис партии“ написал нечто такое, от чего – если знать дальнейшее, волосы дыбом могут встать (жирный курсив мой):

„До сих пор „главным“ в борьбе был Троцкий. Теперь Бухарин далеко „обогнал“ и совершенно „затмил“ его, создал совершенно новое соотношение в борьбе, ибо договорился до ошибки, во сто раз более крупной, чем все ошибки Троцкого, взятые вместе.

Как мог Бухарин договориться до такого разрыва с коммунизмом? Мы знаем всю мягкость товарища Бухарина, одно из свойств, за которое его так любят и не могут не любить (собственно, только это Ленин и имел в виду, когда в „Письме к съезду“ назвал Бухарина „любимцем партии“. – С.К .). Мы знаем, что его не раз звали в шутку: „мягкий воск“. Оказывается, на этом „мягком воске“ может писать что угодно любой „беспринципный“ человек, любой „демагог“ …“ [1523]

Страшная, всё же, вещь – судьба!

В статье, увидевшей свет ровно за три года до смерти Ленина , сам Ленин точно предсказал психологическую картину будущего духовного падения Бухарина и его измены Ленину…

Смерть Ленина нужна была Троцкому, но Троцкий не мог вести диверсии против здоровья и жизни Ленина в оперативном режиме – барски ведущий себя Троцкий и аскетичный Ленин житейски близки не были… А Бухарин, с его „мягкостью“ и обаянием, бывал у Ленина часто, запросто, по-свойски, чаи распивал. Вот же – и Мария Ильинична в Николае Ивановиче души не чаяла…

Иными словами, Бухарин хорошо подходил на роль соглядатая, оперативно отслеживающего ситуацию. Анна Ларина-Бухарина, сообщая о том, что Бухарин был одним из немногих, кто бывал у Ленина „в то время, когда тот уже был тяжело болен“, проговаривается: „Н.И. рассказывал мне, что однажды он вместе с Зиновьевым ездил в Горки и видел больного Ленина через забор“ [1524].

С чего бы это, спрашивается, два крайне занятых государственных деятеля, один из которых, к тому же, бывал в Москве лишь наездами по важным делам, предприняли такую поездку ради подглядывания через забор?

Из „сыновней“ „любви к Ильичу“?

Или для того, чтобы собственными глазами убедиться – насколько Ленин плох, сможет ли он опять выкарабкаться из болезни, или надо думать над тем, как его в ней и оставить?

Нет, на „мягком воске“ Бухарина такой беспринципный демагог как Троцкий мог писать что угодно!

Он, похоже, и писал всё, что угодно – вплоть до планов избавления себя от Ленина.

В конце января 1921 года отдел печати Московского Совета издал отдельной брошюрой и ещё одну работу Ленина „„Ещё раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках тт. Троцкого и Бухарина“.

Уже из названия ясно, что вся эта работа была посвящена разбору и критике ошибок помянутого „дуэта“. Обильно её цитировать у меня возможности (да и необходимости) нет, приведу лишь одно „словечко“ Ленина насчёт Бухарина: „сплошное водолейство и ляпанье…“ (ПСС, т. 42, с. 282).

В скобках замечу, что перечисляя тех из членов ЦК, кто стоял на одной с ним позиции, Ленин перечислил их в таком порядке: Томский, Калинин, Рудзутак, Зиновьев, Сталин, Ленин, Каменев, Петровский, Артём Сергеев…

Ленин поставил имя Сталина рядом со своим, надо полагать, подсознательно, но, пожалуй, не случайно.

Провокатор Троцкий видел в профсоюзах рычаг принуждения. Ленин пояснял в брошюре, что область принуждения – это государство и „сумасшествием было бы отрекаться от принуждения, особенно в эпоху диктатуры пролетариата“, но профсоюзы – это „резервуар государственной власти, школа коммунизма, школа хозяйничанья“ (ПСС, т. 42, с. 294).

Относительно же Бухарина Ленин делал следующий итоговый вывод: „Чем дальше будет т. Бухарин защищать явно неверное теоретически и обманное политически своё уклонение от коммунизма, тем печальнее будут плоды упрямства“ (ПСС, т. 42, с. 303).

Но и это не образумило „мягкого как воск“ Бухарина! Бухарин расходился с Лениным до самого конца политической жизни Владимира Ильича…

Так, напомню, что Бухарин в 1922 году выступил против монополии внешней торговли, и это просто-таки бесило Ленина. 13 декабря 1922 года он, полубольной, тем не менее продиктовал по телефону письмо Сталину для пленума ЦК, где в очередной (и, как оказалось, последний) раз разобрал завиральности Бухарина. А в конце письма Владимир Ильич высказал мысль, которую не мешало бы освоить – относительно монополии внешней торговли – и нам: