Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

И каждый раз – без должных выводов для себя… Вместо борьбы за преобразование России вместе с Лениным и народом они выбрали борьбу против Ленина, а это означало – и против народа.

Есть и более показательный пример: центральный орган партии кадетов (!!) «Речь», закрытый по постановлению Петроградского ВРК от 26 октября (8 ноября) 1917 года, выходил под различными названиями: «Наша Речь», «Свободная Речь», «Век», «Новая Речь» и «Наш Век» до августа 1918 года – почти год после Октябрьской революции! [1041]

Да, кадетской «Речи» после Октября 1917 года пришлось выступать под «псевдонимами» – как большевистской «Правде» до Октября 1917 года. Но «Речь» никто не громил – её просто закрыли тогда, когда она продолжала быть подстрекательской в стране, объявленной военным лагерем.

«Красный» же террор стал не лозунгом, а фактом лишь после убийства в Петрограде председателя ПетроЧК Урицкого и покушения Фанни Каплан на Ленина. Да и то размеры этого террора преувеличивают – как всегда бывает у демократов, на порядок, то есть – минимум в десять раз.

Не будем мы в этой книге подробно касаться и темы «Ленин и ВЧК», но не потому, что подробное рассмотрение этой темы высветит нечто неблаговидное. Наоборот, внимательный анализ покажет вполне объективную и исторически оправданную позицию Ленина и Дзержинского. Это не значит, конечно, что деятельность местных ЧК всегда была рыцарственно чиста – скажем, 4 апреля 1919 года Ленин писал члену коллегии ВЧК М. И. Лацису (Я. Ф. Судрабсу):

«Дорогой товарищ! Письмо Ваше и приложения получил. Каменев говорит – и заявляет, что несколько виднейших чекистов подтверждают, – что на Украине Чека принесли тьму зла, будучи созданы слишком рано и впустив в себя массу примазавшихся.

Надо построже проверить состав, – надеюсь, Дзержинский отсюда Вам в этом поможет. Надо подтянуть во что бы то ни стало чекистов и выгнать примазавшихся.

При удобной оказии сообщите мне подробнее о чистке состава Чека на Украине, об итогах работы.

Привет! Ваш Ленин » [1042]

Смысл сказанного Лениным вполне однозначен, но даже монархист Василий Шульгин – один из тех, кто склонял царя к отречению, описывая большевистский террор в Киеве, не смог указать поимённо даже двух сотен расстрелянных ВуЧК, причём в списке преобладали явные «бывшие», которые никак не могли быть лояльными к Советской власти и наверняка с ней боролись.

Могу привести и начало приказа ВЧК № 208 от 17 декабря 1919 года, подписанного Дзержинским и Лацисом:

« Всем Чека

Дорогие товарищи!

Есть три вопроса, в которых почти все чекисты грешны, и в которые поэтому необходимо внести ясность. Это заложники, специалисты и арестованные вообще.

Что такое заложник?

Это пленный член того общества или той организации, которая с нами борется, притом такой член, которым этот противник дорожит, который может быть залогом того, что противник ради него не погубит, не расстреляет нашего пленного товарища. Заложниками стоит брать только тех людей, которые имеют вес в глазах контрреволюционеров.

За какого-нибудь сельского учителя, лесника, мельника или мелкого лавочника, да ещё еврея, противник не заступится и ничего не даст.

Они чем дорожат?.. Высокопоставленными сановными лицами, крупными помещиками, фабрикантами, выдающимися работниками, учёными, знатными родственниками находящихся при власти у них лиц и тому подобными.

Из этой среды и следует забирать заложников…» [1043]

Далее шли указания о том, что «к аресту специалистов надо прибегать лишь тогда, когда установлено, что его работа направлена к свержению Советской власти», что нельзя прибегать к арестам, «когда это не вызывается целесообразностью» и т. д.

В бурные времена легко ошибиться, да ещё если нет опыта, да ещё если вся жизнь обострена и проходит, как по лезвию ножа, а человек, выдающий себя за друга на самом деле оказывается врагом… И поэтому грехи были – чего Дзержинский и не скрывал.

Но суть-то здесь была в том, что грехи не выдавали за достоинства, их осуждали и их старались изжить.

В разгар Гражданской войны – 3 июня 1919 года, Ленин направил телеграмму Реввоенсовету Южного фронта:

«Ревком Котельниковского района Донской области приказом 27 упраздняет название „станица“, устанавливая наименование „волость“…

В разных районах области запрещается местной властью носить лампасы и упраздняется слово „казак“…

Во многих местах области запрещаются местные ярмарки крестьянским обиходом. В станице назначают комиссарами австрийских военнопленных.