Себастьян Хаффнер - В тени истории

Поэтому еще до того, как я в начале 1978 года пришел в «Дойчен Ферлаг — Анстальт» (DVA) — издательство Клауса Менерта — у меня было желание стать также издателем Себастьяна Хаффнера. Он не мог выполнить для меня это желание, поскольку он был связан с другим издательством. Я уважал это (и уважаю до сих пор), но после настойчивых уговоров всё же удалось сделать так, что он доверил DVA издать собрание своих весьма распыленных и более недоступных работ. В них будет видна значительная часть этого большого политического писателя.

Штутгарт, январь 1985 г., Ульрих Франк — Планиц

Повсюду слышно, что пропало историческое сознание, живое отношение к истории. И кажется также верным то, что как раз у молодых людей в настоящее время исторические знания и интерес к истории очень скудны. Древние греки, древние римляне, Старый Фриц [1] Старый Фриц (« der Alte Fritz »): прозвище прусского короля Фридриха II. (Здесь и далее примечания переводчика.) , Лютер, Наполеон, Бисмарк — у моего поколения они не только были ещё знакомы каждому школьнику, но и были им интересны. Это было по меньшей мере как чрезвычайно захватывающая книга с картинками, и многие хотели её узнать подробнее. Сегодня — в основном признаки недостаточности знаний, да и более того — определённое отвращение и отторжение. Какое нам дело до всей этой мертвой чепухи, к тому же большей частью лживой — таков распространённый настрой, причем следует добавить, что скепсис относительно содержания правды в завещанных нам картинах истории и впрямь не совсем несправедлив.

Ну, хорошо, как старый человек я могу сожалеть об этом, как и о потере столь многих других ценностей образования и культуры, но это было бы само по себе не особенно волнующим. Что делает это волнующим, так это то, что это же самое молодое поколение, которое больше не изучает историю и больше ничего не хочет о ней знать, в то же время снова в неё верит ранее едва ли существовавшим способом. Да, иногда я не могу бороться с впечатлением, что вера в историю в настоящее время под влиянием многих людей, а именно молодых людей, начала занимать место умирающей веры в потусторонний мир, что историческое верование становится широко распространенной религией мира земного. Смысл жизни, ответ на вопрос: для чего мы здесь, что должны мы делать, как оправдываем мы наше существование — кажется, что всё больше людей ожидают этого смысла и этого ответа от божества по имени «История».

Как известно, бог мёртв, или скажем так: бог молчит, с тех пор как мы научились смотреть на него свысока при помощи естественных наук. Но история отвечает. Она говорит нам, что нам следует делать, чтобы быть счастливыми, и именно здесь на Земле. Осознание того, что история на его стороне, что делается исторически надлежащее и верное, придаёт человеку энергию, внутреннюю уверенность, чистую совесть, готовность к жертвованию, да даже в некотором смысле ощущение жизни после смерти. То, что люди в осознании того, что они служат истории, так сказать помогают ей двигаться дальше, умирают с готовностью и спокойно — это мы в текущем столетии переживали снова и снова, и всё еще переживаем.

Поразительно: сегодня готовы, более чем когда–либо, жить для истории и умирать для неё; но вот интересоваться историей и познавать её более точно — это отвергается. Или быть может это вовсе не поразительно? Возможно, что человеку подсказывает совершенно правильный инстинкт, что если бы он интересовался историей и глубже бы с ней познакомился, то уже не стал бы столь охотно жить и умирать для неё. Возможно, что опасаются лишения иллюзий, чего–то вроде религиозного кризиса, как утраты веры.

Для начала отложим в сторону этот вопрос — в пользу краткого обзора различных форм толкования истории, исторических пророчеств или исторической религии, которые в нашем столетии мы видим или видели в действии. Самой сильной и наиболее действенной формой в настоящее время является марксизм или неомарксизм в его различных разновидностях. Ведь Маркс был явно выраженным мыслителем — приверженцем исторической обусловленности, и что придаёт его трудам большую силу убеждения, это то, что он своим историческим и диалектическим материализмом предлагает безукоризненную научно–историческую систему координат, при помощи которой, если её принять, можно точно определить наше местоположение в истории, равно как и последующий шаг. Правда, сравнимая сила воздействия получилась у национал–социализма Гитлера из также сравнимого толкования истории, и я не имею при этом в виду доносительство. Как известно, для Маркса вся история — это история борьбы классов. Для Гитлера вся история была историей расовой борьбы за жизненное пространство. И это тоже в моё время стало ослепительно очевидным для целого поколения, и за это в своё время многие миллионы с убеждённостью пошли на смерть.