Герберт Вотте - Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки)

Осматривая тонкую обшивку корпуса, сделанную из новых, неапробированных сортов стали, спутники обнаружили немало едва заметных трещин, через которые постоянно просачивалась вода. Металл оказался пористым. Эти дефекты на ходу нельзя было устранить. И пока не прибыло новое судно, Ливингстону пришлось обходиться этим.

Второй этап экспедиции обещал быть нелегким: предстояло целыми неделями идти пешком. Люди из племени кру, обслуживавшие судно, были непривычны к длительным переходам. Пришлось их уволить. Макололо взяли на себя их заботы. Усердные дровосеки и привычные ходоки, они быстро освоились с новой работой и приступили к выполнению своих обязанностей на судне.

Открытие озера Ньяса

В самом начале карьеры путешественника славу первооткрывателя Ливингстону принесло открытие им озера Нгами. Его и теперь манило озеро, лежавшее, как говорили, там, где начинает свой путь река Шире. Севернее озера Ширва находится, как заверяли его, огромный водоем - озеро Ньяса. Там пока не ступала нога европейца, да и жители берегов Шире знали о нем только понаслышке.

В середине августа "Ма-Роберт" снова направился вверх по реке Шире. Судно, как считалось, способно было взять десять - двенадцать тонн груза и приблизительно тридцать шесть человек, но даже при такой нагрузке было опасение, что оно очень сильно осядет в воду. Поэтому часть людей разместилась в лодках, буксируемых пароходом. В пути ночью одна лодка опрокинулась, и один человек, не умевший плавать, утонул. Этот случай очень опечалил Ливингстона и вызвал гнев к его земляку, всучившему негодное судно; теперь на его совести лежала гибель человека.

Перед водопадами Мёрчисона он покинул судно, намереваясь пройти на север, к неизвестному озеру. С ним пошли сорок два человека: четыре европейца, тридцать шесть макололо и два местных проводника. В таком количестве людей не было необходимости, но Ливингстон не знал, как примут его здешние жители, и хотел, чтобы его отряд выглядел достаточно сильным.

На возвышенностях, простиравшихся вдоль реки, по утрам чувствовалась приятная прохлада. Здесь не было москитов, что позволяло спать на открытом воздухе. Местность прелестная: плодородные равнины, зеленые холмы, а за ними величественные горы.

Выше водопадов Мёрчисона экспедиция снова спустилась в долину плодородную и густо заселенную. Поселения оседлых маньянджа (у Ливингстона - manganja) были хорошо защищены непроходимой живой изгородью ядовитых древовидных молочаев.

Маньянджа - трудолюбивый и искусный народ. Они возделывали хлопчатник, а в деревнях путешественники видели, как они пряли и ткали. На холмах маньянджа добывали железную руду, плавили ее, а из железа мастерили топоры, мотыги, наконечники копий и стрел, иглы, браслеты. Они занимались гончарным ремеслом, из растительного волокна плели корзины, рыболовные сети. Здесь все трудились - мужчины, женщины, дети. Искусные изделия маньянджа были удобны, прочны и долговечны.

Как женщины, так и мужчины носили очень много украшений: на всех пальцах - кольца, на шее, руках и лодыжках - браслеты из латуни, меди и железа. Женщины протыкали верхнюю губу, вставляя в отверстие пелеле огромное кольцо, которое не только обезображивало их, но и мешало при еде и разговорах; у бедных оно сделано из бамбука, у богатых - из олова или слоновой кости. Женщины маньянджа, кроме того, остро обтачивали резцы. Когда им говорили, что пелеле их уродуют, они отвечали: "Такая мода!" А перед модой разум бессилен и в Африке.

Маньянджа - искусные пивовары и большие любители пива. Путешественникам нередко приходилось видеть целые деревни, охваченные весельем: льется пиво, раздается гром барабанов, люди кружатся в танце. Чуть ли не в каждой деревне их встречали пивом. Это освежающий и очень питательный напиток, и надо немало выпить, чтобы почувствовать опьянение. Он ни в какое сравнение не шел с коварной сивухой, которую продавали европейские купцы. Этот напиток безвреден.

После двадцатидневного перехода экспедиция в полдень 16 сентября 1859 года достигла южной оконечности озера Ньяса{10}.

Лишь много времени спустя Ливингстон узнает, что почти одновременно с ним к озеру Ньяса прибыл немецкий путешественник доктор Рошер. Но так и осталось неизвестным то место на берегу озера, куда он прибыл, ибо его вскоре убили. "Даты прибытия - 16 сентября и 19 ноября - показывают, что мы оказались там примерно на два месяца раньше". Этим свидетельствам Ливингстон придавал важное значение. "Регулярная публикация наших писем Королевским географическим обществом была неоценимым плюсом для нас. Она твердо устанавливает дату каждого открытия и увековечивает его". Сам он всегда старался как можно скорее сообщать в Лондон о своих открытиях, чтобы никто не опередил его. При исключительной скромности Ливингстон был очень честолюбив как первооткрыватель.