Герберт Вотте - Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки)

Стэнли со своим караваном быстро пересек последнюю цепь холмов, и перед ним открылась наконец гавань Уджиджи. Он велел колонне подтянуться. Над поселением прогремел залп из пятидесяти ружей; рослый знаменосец развернул американский флаг и выступил вперед, а перед арьергардом вздымалось багряное знамя Занзибара. Время от времени повторяя залпы, караван приближался к деревне. Все жители высыпали на улицу приветствовать гостей. И вдруг улыбающийся африканец в длинном белом одеянии с тюрбаном на голове выкрикивает Стэнли по-английски: "Good morning, sir!" (Доброе утро, сэр!). Это был Суси. Сказав это, он тут же метнулся назад, чтобы сообщить доктору о прибытии американского гостя. А в это время гостю представлялся Чума.

Толпа все время росла и почти преградила путь каравану. От волнения дрогнуло сердце Стэнли. Раздвигая толпу, он, преисполненный важности, выпрямившись, как свеча, направился к выстроившимся полукругом арабам и стоявшему перед ними европейцу.

"Медленно подходя к нему, я сразу заметил, что он выглядел бледным и усталым, борода седая, на голове фуражка с выцветшим золотым околышем; одет он был в сюртук с красными рукавами и серые брюки. Мне хотелось подбежать к нему, но меня удерживало от этого присутствие людей. Я охотно бросился бы к нему на шею, но не знал, как он, англичанин, отнесется к этому. Степенно шагая к нему, я поступал так, ведомый моим малодушием и наигранной гордостью, и затем, сняв шляпу, сказал:

- Доктор Ливингстон, полагаю?

- Да, - ответил он, сопровождая слова дружеской улыбкой и приподнимая фуражку.

Я вновь надел свою шляпу, а он фуражку, затем мы сердечно пожали друг другу руки, и я в полный голос уже сказал:

- Благодарение богу, господин доктор, что мне довелось вас увидеть.

Он ответил:

- И я очень рад, что могу приветствовать вас здесь".

Стэнли передал Ливингстону сумку с письмами, привезенную с собой. Но Ливингстон, прочитав письма лишь от своих детей, принялся расспрашивать о важнейших событиях, происшедших в последние годы в мире. И Стэнли рассказал ему: об открытии Суэцкого канала, об окончании строительства трансконтинентальной железной дороги в Северной Америке, о прокладке телеграфного кабеля через Атлантику, о поражении Франции в войне с Германией и пленении Наполеона III в Седане, о том, что генерал Грант, полководец северных штатов в Гражданской войне, стал преемником убитого президента Линкольна... Ливингстон внимательно слушал, его глубоко взволновали эти новости, внезапно вырвавшие его из длительной изоляции. Только теперь дошло до его сознания, насколько он был оторван от мира. Стэнли поведал ему отрадную весть: его экспедиции британское правительство отпустило еще тысячу фунтов стерлингов.

Тем временем в знак гостеприимства арабы преподнесли им угощение: мясные пирожки, кур, жареную козлятину с рисом. Стэнли велел достать из багажа бутылку шампанского, припрятанную для такого случая, и серебряные бокалы. И Ливингстон, только что жаловавшийся на отсутствие аппетита, усердно принялся за еду, неоднократно повторяя: "Вы принесли мне новую жизнь!" До самой ночи вели они дружескую беседу.

"Под пальмами Уджиджи дни проходят мирно и счастливо, - писал Стэнли. - Мой друг окреп, настроение у него улучшилось". Стэнли по сути дела оказался хозяином, и довольно гостеприимным. Его повар готовил обеды для обоих; из багажа достали хорошие столовые приборы и посуду: вилки, ножи, блюда, чашки, серебряные ложки, серебряный чайник; пригодился и персидский ковер, на нем сервировал стол хорошо вымуштрованный слуга.

Вскоре к Ливингстону вновь вернулась жажда деятельности. Этого только и ждал Стэнли - его сокровенный план был давно готов. Он как бы невзначай спрашивал, бывал ли доктор на северной оконечности Танганьики. Его интересовало, соединяются ли Танганьика и расположенное севернее озеро Альберта, открытое Бейкером. Ливингстон высказал сомнения по этому поводу, но наверняка он не знал, так как в свое время ему не удалось туда добраться.

- Господин доктор, на вашем месте я попытался бы исследовать эти места еще до того, как я покину Уджиджи. Географическое общество придает большое значение такому исследованию. Там полагают, что вы единственный человек, способный провести его. Если я хоть в малейшей мере могу пригодиться вам, то, пожалуйста, можете располагать мной. Правда, в Африку я прибыл не как исследователь, но охотно согласился бы сопровождать вас. У меня есть все необходимое для этого: гребцы, ружья, ткани, бусы...