Роман Лебедев - Североазиатский Гнозис. Топография Нижнего мира. Одическая Магия саянидов

Алтайский кайчи А. Г. Калкин комментируя одну из композиций петроглифов грота Куйлю (грот в долине р. Кучерла у г. Уч-Сумер/Белуха; средний ярус алтарного камня) словом «кара-ютпа» (кере-ютпа) называет медведя, черта-помощника кама: «Медведь – слуга, помощник. Это не медведь, он чертом обернулся. Медведь – кара-ютпа. Если не принесут в жертву айбыстан, кара-ютпа всех съест, шкуру в подарок оставит, шаман костюм оденет. Я знаю сокровенное сказание про кара-ютпу. Его надо исполнять несколько дней. Если не исполню, никто никогда не узнает» [Маточкин Е. П., 2005, с. 137] …

Урянхайцы почитали два Кайракана: одного небесного Кудая, другой был медведем, живущим в лесу, т.е. скорее всего это и есть Эрлик. Караджиме – медведь по-урянхайски. По-алтайски «кара-джиме» – темные духи. У кумандинцев, челканцев и тубалар Эрлик прозван Аю – «медвежья лапа» [Потанин Г. Н., 1883, с. 77, 129].

Пятое препятствие – качающееся, бьющееся, вертлявое, колеблющее; пыльный черный вихрь; кипящее черное озеро; девять адских ступеней; игрище девяти ветров.

Шестое препятствие – это Сюргек, где девять быков ведут между собой бой с громом и ревом; выбуривающееся голубое озеро – Чаjык; волнующаяся черная река; кучащееся черное море.

Седьмое препятствие – это бледные живоглоты; берег синей реки; берег Тоiбодыма; девять рек (Умар-тымар); река Тоiбодым, устье девяти рек, где и находится каменный или глиняный дворец Эрлик-хана. Рядом со ставкой Эрлика стоит железная коновязь с бледной головой и цепью.

Именно в этом описании седьмого препятствия на пути к Эрлику мы видим связь реки Тойбодым с рекой Обью, т. к. Тойбодым начинался со слияния девяти рек – Умар-тымар, а название реки Обь на древнетюркском языке – Умар. Немецкий почт-директор И. Л. Вагнер, сосланный в конце XVIII в. на четыре года в Мангазею и Енисейск за шпионаж в своих «Мемуарах о России, Сибири и Царстве Казань» указывал, что калмыки и татары называют Обь – Omer [Wagner de M., 1790, p. 186]. Профессор палеогеограф А. М. Малолетко в статье «Былые имена Оби» пишет: «Амар, Омар, Эмар, Ак-Умар, Умар-Ыймар, Умар-Дьюмар – татарское название Оби между устьями Томи и Чулыма. В словаре В. В. Радлова (т. 1, ч. 2., стлб.1790) эти имена указываются как тюркские-телеутские со значением «река Обь». Есть упоминание Н. М. Ядринцева, что телеуты, обитавшие по Томи и Иртышу, сохранили память о реках Ак-Умар и Кок-Умор – «Синий Умор» [Малолетко А. М., 2016, c. 89—90].

Основную массу камского кафтана манjак, как указывает С. В. Иванов составляли объемные изображения змей. Это помощники кама, которые служили его защитниками, были средством передвижения по мирам и освещали ему путь. Это змеи-драконы Кäр-палык или Jутпа, абра или амырга/абырга, на описании которых мы выше подробно останавливались. Jутпалар охраняют дворец Эрлика перед которым стоит «железная коновязь, с бледной головой и цепью» о которой говориться в седьмом препятствии. Эти, и другие, фрагменты описания Потустороннего мира Эрлик-хана из камских мистерий алтайских камов Мампыя и Шагая, на наш взгляд нашли прямое отражение в изобразительном искусстве окуневской культуры. Обратим внимание на «коновязь» стоящую перед дворцом Эрлика. А. В. Анохин приводит ее описание на алтайском языке со слов кама Мампыя: «Jilдiрмäÿÿ kуу баштуу тäмiр-чаки». «Kуу баштуу» может переводиться не только как: «бледная голова», но и как «лебединая голова», а «jilдiрмäÿÿ» переводится: «цепью» (илjирме – цепь), но имеет ассоциации со змеей – «jылан/jïlan», также ср. с чул/jул/жылға – ручей (стихия Эрлик-хана); в др.-тюркском: jel/jil – ветер, злой дух; jel bükä – дракон. Таким образом мы можем представить коновязь, как столбообразное возвышение верх которой венчает «kуу баштуу/лебединая голова» от которой вниз вьется цепь-змея-дракон.

В погребальной культуре пазырыкцев верх женского войлочного головного убора венчала фигурка лебедя, сам же головной убор и вся его символика, по мнению Н. В. Полосьмак и Л. Л. Барковой напоминает Мировой Столп/Древо и сравнивается ими с «колпаками» изображенными на окуневских стелах [Полосьмак Н. В., Баркова Л. Л., 2005, с. 72—77]. Сами окуневские стелы рассматриваются учеными, как эквивалент Мирового Столпа (см. у Н. В. Леонтьева, В. Ф. Капелько, Ю. Н. Есина) [Леонтьев Н. В. и др. Ук. соч., с. 35.]. В. Д. Кубарев, М. А. Дэвлет отмечали возможную связь окуневских стел с оленными камнями, а оленных камней с древнетюркскими изваяниями. Интересна Тоджинская стела, сочетающая в себе изображения личин окуневского типа и контурные фигурки оленей, выполненные в раннескифском стиле. Сами же скифские балбалы С. И. Руденко и В. Д. Кубарев связывает с «коновязными столбами» [Кубарев В. Д., 1979, с. 91—97]. Одно из окуневских изваяний имеющее название «Киме тас» (камень-лодка), согласно преданию, записанного В. Я. Бутанаевым, служило культовой коновязью для лошадей горных духов [Тараканов В. В., 2006]. Таким образом, мы можем провести аналогию между коновязью Эрлика с «лебединой головой» от которой вниз спускался змей-дракон с окуневскими «стелами-коновязями», на которых спускающийся вниз змей-дракон является основным связующим звеном трехчастной композиции (см. каталог Н. В. Леонтьева в «Изваяния и стелы окуневской культуры», стелы №58, 67, 69, 75, 79, 81, 86 и др.). Изображение окуневского змея-дракона соответствует описанию драконов на камских костюмах и бубнах – духов-посредников Кäр-палык или Jутпа: раздвоенный хвост, наличие лап-крыльев, маркировка косым крестом – хтоничность (каталог Н. В. Леонтьева, №110). Наиболее всего из окуневских стел соответствует коновязи Эрлика стела из кургана на ст. Шира, где изваяние венчает голова, «kуу баштуу/бледная голова» (каталог Н. В. Леонтьева, №103).