Глеб Лебедев - Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

«Оубьеть моужь моужа, то мьстить братоу брата, или сынови отца, любо отиу сына, или братоучаду, любо сестрину сынови; аще не боудеть кто мстя, то 40 гривен за голову; аще боудеть роусин, любо гридин, любо коупчина, любо ябетник, любо мечник, аще изъгои боудеть любо Словении, то 40 гривень положити за нь» (Памятники 1970: 131).

Месть — первый долг и право свободного мужа, полноправного члена словенской общины (мужи новгородьцкие), и прежде всего статья подтверждает и закрепляет это право: то мьстить, ограничивая при этом право мести тремя ближайшими кругами родства (отец-сын, брат-брат, племянники). Аще не боудеть кто мстя, тот же круг кровных родственников, как северные bauggillsmenn, получают денежный выкуп: 40 гривен (10 марок серебра).

Русин защищается той же вирою, что и «муж» общины словен: 40 гривень положити за нь в княжескую казну, и право мести — не предусмотрено; статус равноценен, невзирая на то, гридин он, то есть член княжеской дружины (гридь), или коупчина, как посланцы Игоря в 944 г., ябетник (сборщик даней и княжеский управитель, ambotsmadr) или мечник (может быть, придворное «офицерское» звание, равноценное византийскому спафарию). Крайне важна последняя оговорка: аще изъгои боудеть любо Словения, любой «русин» выпадал из системы общинных, родоплеменных гарантий, и словенская родня не несла ответственности за жизнь своего сородича, если он вошел в ряды княжеской «руси» (Лебедев 1987:27-32).

«Русская Правда» кодифицировала нормы не дошедшего до нас «Закона Рускаго», которым клялись предшественники Ярослава и на котором, возможно, основывались права и претензии Рюрика и его преемников, равно как их окружения, «руси» и «великаго князя рускаго». Статус этой «руси огь рода варяжьска» далеко еще не был гарантирован этим Законом, и строительство норм, что потом служили основою законодательствадо «Судебников» московских великих князей, лишь с этого документа, на рубеже новгородского и киевского княжений великого князя Ярослава Мудрого (1018-1054) начинается в соответствии с древнесеверной максимой med logom skali land byggja — «на праве страна строится». От архаичной «руси» первых варяжских кораблей до «русина» «Русской Правды» утверждение этих норм, становление связанных с ними сил шло в столкновениях и коллизиях по всем центрам магистральных путей Древней Руси, речных путей, сходившихся к Ладоге. И если здесь порою эти «родовые схватки» принимали вид кровавых конфликтов «над Поромоновым ручьем», то их разрешение было найдено в «стольном городе» Верхней Руси, Великом Новгороде.

6. ОСТРОВ ХОЛЬМГАРД

Ладога провожала корабли, уходящие вверх по Волхову, величавыми насыпями сопок, высящимися на возвышенностях Княщины и Лопина: это своеобразные пропилеи на великом водном пути. Ближайшие волховские плесы с высокими ровными берегами были отмечены редкими насыпями сопок (удер. Симанково, по правому берегу), ныне исчезнувшими. Узость Волхова на изгибе плеса называлась Ильинское. Православная церковь на высоком крутом мысу левого берега, стоящая и в наше время, хранит воспоминание об Илье-Пророке, христианском заместителе языческого Громовника: отсюда дает о себе знать Перун, владыка над Волховскими порогами.

На подходе к Порогам — Дубовик (дуб — священное дерево Перуна). Цепочка сопок и мысовое городище на правом берегу Волхова, перед порогами — узловой и сторожевой пункт «Ладожского ярлства», обитаемого пятна селитьбы вдоль Волхова, центром которой была Ладога. Однако сакральным ядром пространства Порогов была господствующая над ними возвышенность левого берега, осененная именем Михаила Архангела.

Плотина Волховской ГЭС, перекрывшая пороги, упирается в берег прямо под церковью Михаила Архангела в одноименном селе (в советское время переименованном в Октябрьское и вошедшем в черту современного г. Волхов). Сто с лишним лет тому назад «в ста саженях от церкви» высилась сопка, самая грандиозная из известных на Волхове. Она была полностью («на снос») раскопана первым из исследователей ладожской крепости и сопок Н. Е. Бранденбургом.

Высокая, крутобокая, «в форме усеченного конуса», она достигала высоты более 10 м. Основание окружностью 97 м было окружено монументальной каменной крепидою: внешний ряд из крупных валунов, внутренняя стенка из плит, заполнение колотым камнем и плитяное покрытие образовывали мощное каменное кольцо высотою около 1 м и шириною 1,4 м. Таинственные каменные сооружения, сохранившиеся в виде грандиозных многоярусных кладок высотою до 2 м, каменных вымосток и неясных сгоревших деревянных конструкций, содержали первоначальное захоронение по обряду сожжения на стороне (останки, принесенные с погребального костра, были рассыпаны внутри сооружения). Насыпь над этим захоронением не превышала 6 м высотою.