Борис Башилов - Легенда, оказавшаяся правдой

«Как в конце XVIII-го и в начале ХIХ-го века, — пишет Н. Бердяев в «Русской идее», — у нас искали в эти годы настоящего розенкрейцерства, искали то у Р. Штейнера, то в разных тайных обществах» (стр. 35).

«В это время, — пишет Бердяев в «Самопознании», — вокруг меня процветали всякого рода оккультические течения. Наиболее интересно было течение антропософическое. Оно увлекало более культурных людей». Вяч. Иванов был связан с оккультизмом и одно время на него имела влияние А. Р. Минцлова, эмиссар Р. Штейнера в России. Андрей Белый сделался антропософом. Молодые люди, группировавшиеся вокруг «Мусагета», все были захвачены антропософией или другими формами оккультизма. Искали тайных обществ, посвященных. Подозревали друг друга в причастности к оккультным организациям. В разговорах были оккультные намеки.

Старались обнаружить оккультные знания, которых в действительности не было» (стр. 204).

«В десятые годы XX века, — писал он же в «Самопознании», — в России многие культурные, но творчески бессильные, молодые люди, более всего мечтали о том, чтобы быть приобщенными к тайне розенкрейцерства» (стр. 209).

Самые выдающиеся деятели «Серебряного века» русской культуры А. Блок, А. Белый, Вяч. Иванов, Мережковский, Гиппиус, Ф. Сологуб, В. Брюсов, М. Волошин, Скрябин и многие другие были вовлечены в грязный поток разного рода оккультных учений, уходивших своими истоками к «новаторской деятельности» Розенкрейцеров.

«Встреча с главой антропософов д-ром Штейнером, — пишет Е. Замятин в очерке «Андрей Белый», — оказалась для Белого решающей.

Вскоре мы видим Белого в храме антропософов «Гетепаум» в Базеле, выдалбливающим «с молотком узоры капителя» (НРС). Первое капище антропософов, предшественник «Гетенаума» было выстроено на деньги …московских купцов Бурышкиных. В воспоминаниях «Москва купеческая» П. А. Бурышкин пишет, что его сестра, Надежда Николаевна, очень хороший хирург, была больше известна «с несколько иной точки зрения. Еще гимназисткой, она бывала в теософском кружке Христофоровой, которая была близка и Е. П. Блаватской, даже, кажется, состояла с ней в родстве. Потом, вместе с рядом других лиц, в частности с Андреем Белым, она перешла к Рудольфу Штейнеру и стала антропософкой. Она вышла замуж за своего университетского товарища Бориса Павловича Григорьева, который тоже был штейнерианцем. Они постоянно ездили к Штейнеру, в особенности, когда он читал свои циклы лекций.

Григорьев был назначен главным «гарантом» русской антропософической группы. В квартире моей сестры происходили их собрания, где читались лекции и бывали собеседования. Все это в некоторой степени описано Андреем Белым. Первая версия «Гетенаума», еще в Мюнхене, была выстроена за счет моей сестры, точнее говоря, за счет нашей фирмы» (стр. 226-7).

Посещал лекции Штейнера и Волошин, посещавший также и лекции руководительницы теософического общества Анны Безант.

«Помню, — пишет в своих воспоминаниях С. Маковский, — в 1915 году, пробравшись из Базеля в Петербург, Волошин повествовал с умилением, как он участвовал в постройке нового Штейнеровского капища…» Увлечение различными формами оккультизма давало именно тот результат, которого и ожидали руководители Ордена Розенкрейцеров.

«Свободы духа, — вспоминая годы увлечения тайноведением, пишет Н. Бердяев в «Самопознании», — я не видел у людей, увлеченных оккультизмом. Они не владели оккультными силами, оккультная сила владела ими. Антропософия разлагала целость человеческой личности, потрошила душу не менее психоанализа. Она усилила разложения личности у Андрея Белого, не помогла ему собрать и концентрировать личность. Некоторые антропософы производили на меня впечатление людей одержимых, находящихся в маниакальном состоянии. Когда они произносили слово «доктор (т. е. Штейнер) сказал», то менялось выражение глаз, лицо делалось иным и продолжать разговор было нельзя».

Европейское масонство проводило в России свою обычную тактику и стратегию. Чтобы вовлечь в орбиту своего влияния самые разнообразные элементы общества, облава на смятенные души производилась со всех сторон и во всех направлениях. Помимо политического «карбонарского» масонства преследовавшего цели свержения существующего режима — были созданы ложи и «хорошего» «религиозного» и мистического масонства.

Знаток оккультизма Ю. Терапиано в статье «Филипп и Папюс при русском дворе» пишет: